Кровавая расправа над участниками митинга протеста в селении Мискинджи Докуспаринского района Дагестана в апреле 2006 года

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

От огнестрельного ранения на месте погиб участник акции протеста Мурад Нагметов, 1973 года рождения. Еще через несколько дней в больницах от тяжелых ранений скончались двое других участников акции Эльман Ахмедханов и 38-летний житель села Микрах Докузпаринского района Зейнал Гаджимов. Еще четверо участников митинга и жителей Мискинджи (Зумрудин Шихов, Шихкафар Эмирахмедов, Алисет Алисетов, Тофик Алиев) госпитализированы с огнестрельными ранениями в Ахтынскую районную больницу. По информации МВД Дагестана от ответных действий манифестантов пострадали также 11 сотрудников милиции. После разгона митинга в дежурную часть РОВД были доставлены 74 участника митинга.

2 мая 2006 г. прокурор Дагестана Имам Яралиев заявил о возбуждении двух уголовных дел: первого - по статье 317 (посягательство на жизнь сотрудников правоохранительных органов), статье 318 (нанесение телесных повреждений), статье 213 (хулиганство) и статье 222 (хранение и использование оружия), и второго - по двум статьям - 105 (убийство с отягчающими обстоятельствами) и 222 (хранение, ношение и использование оружия). По информации Яралиева, вынесено постановление о задержании в порядке статьи 91 четырех организаторов митинга (в т.ч. начальника отдела социальной защиты администрации Ахтынского района Нияза Примова).

По данным прокуратуры Дагестана, озвученным на совещании у президента республики М.Алиева 20 декабря 2006 г., по событиям в Докузпаринском районе возбуждено 4 уголовных дела, допрошено 300 свидетелей и потерпевших, проведено около 400 экспертных исследований, выполнены другие основные следственные действия. По мнению дагестанских властей окончательная правовая оценка по этим делам будет дана после завершения баллистической судебной экспертизы, производство которой поручено Центру специсследований ФСБ России.

В статье заведующего сектором Кавказа ЦЦРИ РАН, кандидата философских наук Энвера Кисриева подробно исследуются обстоятельства причины и следствия трагических событий в селении Мискинджи.

*   *   *

25 апреля 2006 г. законная акция жителей селений Докуспаринского района против невыносимой коррупции районных властей была жестоко подавлена с применением огнестрельного оружия и других специальных средств силами двух рот ОМОН, прибывших из Махачкалы с этой целью. В результате 3 демонстранта погибли (один на месте, двое других - в больницах от полученных ран). Этот случай, даже для неспокойного Дагестана, должен рассматриваться как вопиющий, как свидетельство предельного уровня произвола власти над населением.

С беспринципным произволом нового правящего класса в сфере перераспределения собственности люди сталкиваются уже давно и по всей стране. Но до сих пор крайне жесткое физическое подавление было направленно только на "непримиримых", т. е. тех, кто под разными экстремистскими лозунгами, обращенными против власти, применял силу, нарушая законы и совершая преступления. В данном случае мы видим, как власть совершает не оправданное никакими особыми обстоятельствами насилие над участниками мирной акции протеста, организованной в полном соответствии с законодательными нормами.

Вполне вероятно, что за протестующим населением стояли определенные политические силы, местные т. н. этнопартии, стремящиеся к свержению правящей в Докус-паре клановой группировки главы района Керимхана Абасова (Керимхана Докуспаринского).(1) Однако это обстоятельство нисколько не оправдывает кровавый произвол. Необходимо усвоить простую истину, что без участия определенных организованных и политически заинтересованных сил невозможно легальными средствами разоблачать коррупцию и добиваться отставки проворовавшейся местной власти. Это аксиоматическое правило цивилизованного демократического процесса: без организованного конкурирующего политического интереса любой протест против власти будет не более чем очаговыми и стихийными выступлениями, нарушающими закон, или диким "абречеством", которого на Северном Кавказе хватало и в прошлой, и в новейшей его истории.

Еще недавно лидеры многочисленных дагестанских этнопартий, явившихся на политическую сцену на поздней фазе горбачевской "перестройки", когда все институты власти были доведены до паралича, устраивали схватки между собой за раздел "коммунистического наследства", используя прямую силу и оружие. Самой "цивилизованной" формой их противостояний тогда были "стрелки", на которых переговоры сопровождались демонстрацией людских и огневых средств. Население родных джамаатов привлекалось для того, чтобы иметь "под ружьем" как можно больше "своих" в ходе проведения силовых акций для достижения своих целей.

Изучение материалов о ходе противостояния в Докуспаринском районе позволяет утверждать, что в данном случае мы имели дело, пожалуй, с первым случаем, когда борьба за отстранение руководителя района проводилась исключительно легальным путем, с применением законных и демократических средств и способов. На этот раз первобытную дикость в выборе способов и средств борьбы против оппозиции продемонстрировали органы государственной власти в тесном союзе с местным "самоуправлением" группировки К.Абасова.

Может показаться неправдоподобным, что протестующее население самого отдаленного от Махачкалы и самого высокогорного района в Дагестане, расположенного на границе с Азербайджаном, не обратилось к религиозной исламистской идеологии, которая сейчас буквально навязывается всеми российскими СМИ в качестве самого "эффективного" способа борьбы с социальной несправедливостью, не избрало и путь криминального устранения – самого распространенного метода "политической" борьбы до недавнего времени в наших местах. Поддержанная большинством населения местная районная оппозиция вместо этого стала расследовать и разоблачать с фактами в руках деятельность районных руководителей, писать жалобы, письма и обращения в соответствующие органы власти, требуя официальных разбирательств и принятия решений на государственном уровне.

Знакомство с этими письмами и обращениями позволяет составить, наверно, самый полный перечень всех возможных способов незаконного присвоения бюджетных средств, которые применяет правящее чиновничество на уровне районного "самоуправления". Собрать эту информацию в таком регионе не очень трудно. В самом высокогорном участке Страны гор, который в прошлом представлял собой единый политический "союз вольных обществ" (джамаатов) и в котором тогда не было никакого авторитарного режима, а только избираемое обществом управление, состоящем в настоящее время всего из 8 джамаатов ("сельсоветов") и 2 хуторов, с общей численностью в 12 тыс. человек, и где все хорошо друг друга знают, трудно что-либо утаить от народа. Кроме того, в районе высок уровень образования, а религиозная идеология здесь теперь явно уступает стремлению людей к современному европейскому типу жизни.

Все это подтверждают и документы, связанные с борьбой районной оппозиции с правящим в Докус-паре кланом. Протестующие обращались ко всем, кому следует по закону жаловаться на произвол местных властей. В обращении жителей района к бывшему до февраля нынешнего года главой Дагестана М.Магомедову содержится подробная подтвержденная документально информация о том, какими способами и сколько бюджетных средств присваивает глава района. Определено, что за период своего правления Абасов совершил хищение "только в виде нецелевого использования бюджетных средств на сумму свыше 16 млн. рублей". А общая сумма злоупотреблений, по мнению митинговавших, составила около 115 млн. рублей.(2) 26 учителей средней школы селения Каладжух написали генпрокурору РФ (теперь тоже бывшему) Устинову о хронических невыплатах зарплат, хотя по отчетам в районе "нет задолженности по зарплатам". Докуспаринцы писали в прокуратуру Дагестана и в полпредство ЮФО, в правительство России.(3) В ответ на это иногда посылались комиссии для проверки, но какие-нибудь "стихийные бедствия" прерывали их работу или не позволяли довести ее до конца. По понятным причинам никаких решений не принималось: ни оправдывающих Абасова, ни подтверждающих изложенное в письмах. Только после обращения инициативной группы к президенту В.Путину началась проверка и ревизия финансово-хозяйственной деятельности руководства Докуспаринского района. Но и эту работу волокитили, пока не случилась трагедия 25 апреля.

В конце октября 2005 года в районе уже был организован митинг. К счастью тогда все прошло без насилия. Участники митинга приняли резолюцию, в которой сформулировали свои требования: направить в район "комплексную комиссию для проведения объективной проверки исполнения бюджета за период с 2001 по 2005 гг....", включить в ее состав "представителей общественности с правом доступа к необходимой информации о ходе проверки", а результаты проверки опубликовать в СМИ. Помимо прочего, было требование внести изменения в устав района, чтобы его глава избирался всенародным и тайным голосованием. Содержалось также требование проведения "объективного расследования по факту угрозы с применением огнестрельного оружия в отношении активистов митинга из селения Микрах". Главным и заключительным требованием было: "Указом Председателя Государственного Совета РД Магомедова М.М. освободить Абасова К. от занимаемой должности главы муниципального образования "Докуспаринский район".(4)

В резолюции прошлого октябрьского 2005 г. митинга было записано, что, если власти не примут мер, весной будущего года будет проведен новый митинг. К нему оппозиция тщательно готовилась с тем, чтобы не дать повода к применению против нее насильственных мер. В положенные сроки было направлено уведомление властям с указанием сроков и целей, места, формы, длительности планируемого митинга, а также его организаторов и уполномоченного распорядителя.

После митинга 31 октября 2005 г., который уже трудно было замолчать, и обращения к В.Путину начались проверки. За ними последовал пожар, в котором сгорела вся районная финансово-бухгалтерская документация, хотя о том, что районная власть готовится уничтожить архив с документами, оппозиция официально предупреждала милицию. По этому факту также было возбуждено уголовное дело. Но ни одна из проверок не была доведена до конца, и никаких решений не принималось.

Параллельно Абасов развернул преследования активистов оппозиции. Инициативная группа протестующих писала руководителю ЮФО Д. Козаку и заместителю генерального прокурора РФ Н. Шепелю, что "...начиная с 5 ноября участковые инспектора Докуспаринского РОВД ... по указанию... прокурора района... стали незаконно допрашивать, доставлять в РОВД, требовать объяснения у жителей, принимавших участие в митинге". 29 декабря 2005 г. на коллективное заявление жителей района был, наконец, получен ответ от республиканской прокуратуры. В нем сказано, что письмо "нами получено и принято к исполнению", что "создана рабочая группа для проверки фактов, изложенных в заявлении". Приведем заключительные предложения этого прокурорского письма, опуская для ясности сути формальные детали:

"В ходе проверки собраны и для принятия решения... направлены в Прокуратуру РД следующие материалы:

• по факту умышленного уничтожения документов бухгалтерской отчетности администрации Докуспаринского района за период 2000-2004 гг. переданных 18.04.2005 г. в ... районный архив во временное хранение...
• по факту нецелевого использования бюджетных средств в сумме 2 999 5 тыс. рублей...

Проверка изложенных фактов продолжается".

Утром 25 апреля 2006 г. в соответствии с поданным уведомлением у моста, ведущего в районный центр – селение Усухчай, - собрались около 1000 человек, среди них и колонна демонстрантов из селения Мискинджи - самого крупного джамаата в районе, в нем проживает более 25% 12-тысячного населения всей Докус-пары. Важно также сказать, что мискинджинцы - единственные лезгины, традиционно принадлежащие к шиитской ветви ислама, к той, к которой принадлежат соседи дагестанцев с юга - азербайджанцы. (Все дагестанцы, как известно, сунниты). В прошлом, когда ислам играл определяющую роль, это обстоятельство оказывало, конечно, воздействие на характер взаимоотношений с мискинджинцами жителей соседних джамаатов. В последующем фактор религиозных различий постепенно ослабевал. Однако с начавшейся в Дагестане в новейший период реисламизацией можно предположить, что этот фактор вновь стал оживляться. Применительно к рассматриваемому нами событию следует отметить, что для оппозиции районным властям "особый статус" мискинджинцев, судя по всему, не был хоть сколько-нибудь значимым моментом. Вместе с тем, есть основания предположить, что власти района в целях раскола оппозиции и мобилизации своих слабеющих сил использовали этот фактор. Во всяком случае, некоторые обстоятельства хода этого митинга могут служить подтверждением моего предположения.

Итак, первые две колонны встретились у моста перед селением Усухчай и собирались проследовать на место, относительно которого руководство района было уведомлено: на центральную площадь Усухчая, в парк у здания администрации. Но здесь, у моста, обе колонны были остановлены силами местной милиции и прибывшего из Махачкалы ОМОНа. Свыше часа под дождем шли переговоры руководителей митинга с начальником районной милиции Б.Ахбаровым. Начальник не пускал демонстрацию, ссылаясь на приказ главы района К.Абасова. После часа безрезультатных переговоров руководители митинга предприняли попытку добиться встречи с главой района и районным прокурором Ф.Лагметовой. Глава оказался вне пределов района, а прокурор запретила проведение митинга по той причине, что на месте, которое было заявлено его организаторами, собрались сторонники главы района. Таким образом, в то время, когда легально запланированный митинг запрещался, в центре селения проводилась "стихийная" акция немногочисленных сторонников Абасова, провоцирующая массовые столкновения.

Около 12 часов колоны начали все-таки стихийно продвигаться к центру села, но были вновь остановлены у здания прокуратуры. Снова безрезультатные переговоры. Теперь власть стала требовать, чтобы митинг был проведен здесь же, в узком и залитом грязью скотном дворе районного Управления коммунального хозяйства. Одновременно с этим милиция не пропускала в Усухчай продвигающуюся с другой стороны колонну мискинджинцев. Им предлагалось провести "свою" демонстрацию протеста отдельно в своем селении. Однако колонны протестующих стали продвигаться на соединение друг с другом. На сохранившейся видеозаписи этого момента отчетливо видно как у здания Дома культуры демонстрантов стали толкать и бить работники милиции, но те не отвечали и продолжали движение. Силы республиканского ОМОНа теснили демонстрантов, применяя резиновые дубинки и приклады автоматов.

Начались новые переговоры с офицерами МВД. Теперь власти стали требовать, чтобы "во избежание столкновения со сторонниками К.Абасова", занявшими центральную площадь Усухчая, свой митинг оппозиция провела в селении Мискинджи. Следует отметить, что весь этот день шел дождь, и люди уже несколько часов были под открытым небом. В конце концов, демонстранты двинулись в 5-километровый путь от Усухчая в Мискинджи. Усталость и плохая погода вынудили многих разойтись по своим селениям. В результате только порядка 500 человек дошли до Мискинджи, где и состоялся митинг, закончившийся кровавым подавлением.

Со всей определенностью сейчас можно утверждать, что митинг действительно проходил мирно, не было ни провокационных призывов, ни исламской экстремисткой фразеологии. Впрочем, этого никто не отрицает. Единственным аргументом применения столь бесчеловечных мер для властей сейчас является тот факт, что часть дороги - единственной в этих горных местах линии сообщения с равниной - оказалась "заблокированной" сброшенной кем-то с грузовика грудой камней. Участники митинга утверждают, что дорога не была перекрыта полностью, и машины спецназначения (милиции, скорой помощи) пропускались беспрепятственно.

Было около 15 часов, когда без всякого предупреждения о применении силы омоновцы обогнули с двух сторон митингующих, скрытно поднялись на гребни, возвышающиеся над дорогой, и стали спускаться, стреляя из автоматов в воздух. Были применены также спецсредства: слезоточивый газ, дымовые шашки и свето-шумовые гранаты. (После событий жители собрали на месте событий несколько мешков автоматных гильз). Демонстранты стали убегать из-под огня в сторону села. Омоновцы врезались в толпу, избивая демонстрантов дубинками и прикладами автоматов. Газовые баллончики рвались среди толпы, поражая людей осколками. Тогда жители стали забрасывать милицию камнями.

Есть сведения, что среди бойцов ОМОН были люди из личной охраны Абасова, переодетые в их форму. Многие жители из разных сел свидетельствуют об этом, они узнали в них своих односельчан, называли их имена.

В ходе этой милицейской операции был убит М.Нагметов, 1972 г. рождения, отец двоих детей. Оружие, убившее Нагметова, предназначено для разгона людей путем распространения слезоточивого газа. Эти средством милиционер выстрелил в человека с близкого расстояния прямо в сердце.

За разгоном митинга начались повальные "зачистки" по всему селению. Омоновцы ворвались в село и стали прочесывать дворы и дома. А.Насрулаев был тяжело ранен во дворе одного их домов, в который ворвалось три омоновца. Пуля прошла недалеко от сердца. Таким же снарядом был тяжело ранен в правую часть груди еще один мискинджинец Э.Ахмедханов. Контейнер застрял у него в теле и, разрушившись, начал испускать ядовитый газ. В дом Алипанахова, в котором находились дети, омоновцы бросили гранату со слезоточивым газом. А.Шайдаева ранили во дворе своего дома выстрелом из автомата. Дом К. Абасова обстреляли автоматной очередью.

Людей хватали, избивали, бросали в автобусы и перевозили в селение Усухчай. Так было схвачено 67 человек. Основанием для ареста, как утверждают "блюстители порядка", была "грязь на руках" - свидетельство того, по словам замминистра ВД РД Исмаилова, руководившего всей операцией, что они "кидались камнями". Задержанные подвергались оскорблениям и издевательствам. 25 человек из задержанных содержались на открытом воздухе, на холоде, им не давали не только пищи, но отказывали в воде. Только через сутки в отделении милиции появился мировой судья. Первую группу задержанных стали выпускать через 30 часов после лишения свободы, еще часть – через двое суток, 7 человек – через трое суток. Задержанных приговаривали к штрафу в 500 рублей.

За кровавыми событиями в районе последовала кампания запугивания населения. Журналисты еженедельника "Молодежь Дагестана", приехавшие на место, не смогли выяснить мнение жителей. Люди отказывались говорить с журналистами. "Оглядываясь по сторонам, они уверяли, что не знают русского языка и вообще их в селе... не было".(5) Любопытная деталь. Несколько очевидцев, из числа задержанных в Мискинджи, которых мне удалось опросить, независимо друг от друга рассказали, что в первую же ночь в Усухчай приехал министр ВД Дагестана А. Магомедтагиров. Войдя к арестованным, он спросил: кто это такие? Ему ответил начальник местной милиции: это задержанные за массовые беспорядки. Министр: Почему не расстреляны до сих пор? Начальник: Сейчас исполним, товарищ генерал! Этот эпизод свидетельствует о безответственности власти и о пренебрежении, с которым власть смотрит на простых людей.

Не спровоцированный ничем кровавый разгон мирного митинга вызвал, конечно, быструю реакцию в высоких кабинетах. 27 апреля в Махачкале состоялось совещание с участием полпреда ЮФО Д. Козака и президента республики М. Алиева. Для выяснения всех обстоятельств были приглашены глава района К. Абасов и представители протестовавших А. Мурсалов и Г. Канберов. Для Д. Козака, как он сам заявил после завершения совещания журналистам, "ситуация абсолютно понятная...". Оказывается, организаторы протестного митинга "не дождались всего одного дня..." На совещании выяснилось, что оказывается "на основании заявлений граждан и проверок 24 апреля были приняты решения, возбуждены уголовные дела, но их не успели довести до граждан".(6)

Однако позже, когда первый чиновничий испуг прошел и все стало успокаиваться, а реакция российской общественности и высоких властей в Москве на беспрецедентные, со времен Новочеркасских событий июня 1962 г., события в далекой Докус-паре оказалась ничтожной, стало "выясняться", что никаких "решений и возбуждений уголовных дел" в отношении администрации района не было и, судя по всему, не будет.

О том, как было истолковано властью произошедшее кровавое событие, легко судить по тому, как оно было квалифицировано юридически республиканской прокуратурой. Эти события, в конце концов, "потянули" на 4-е статьи Уголовного Кодекса:

• первая – 317-я – "посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа";
• вторая – 318-я - "применение насилия в отношении представителя власти",
• третья – 213-я "хулиганство".
• четвертая – 222-я - "незаконное приобретение, хранение и ношение оружия".

Прокуратура не обнаружила незаконных действий органов местной власти по отношению к законному митингу, "не было" и превышения полномочий и неисполнения функций должностными лицами, неоправданного применения оружия и других спецсредств против безоружных людей, женщин и детей.

Событие в селении Мискинджи Докуспаринского района Дагестана заслуживает более обобщенного, отстраненного от эмоций, системного анализа причин и следствий.

Надо признать, что произошедшее не является "случайным стечением обстоятельств", "досадной ошибкой" или проявлением чьей-то индивидуальной "злой воли". Во всем этом угадывается закономерность, которую невозможно преодолеть "мудрым и справедливым правлением".

Коррупция, против которой протестовало обнищавшее население Докус-пары, непреоборима, поскольку она представляет собой не "побочный продукт", издержки управления, а суть, основное содержание применения власти чиновниками. Так обстоит дело везде. Коррупция пронизывает крепкими и отлаженными функциональными связями всю систему "управления" сверху донизу. Можно, конечно, предположить, что какой-нибудь совестливый чиновник не пожелает принимать участия в дележе добычи, но невозможно представить, чтобы этот честный человек смог оборвать хоть какую-нибудь из сложившихся коррупционных нитей.

Коррупция местных властей в Докус-паре была известна всем, кого это касается по должности и чину, но изменить положение дел невозможно. Можно было либо ничего не делать, либо включиться в уже сложившуюся сеть коррупционных отношений. При любом выборе из этих двух способов действий ничего не может измениться у лучшему.

Нынешняя чиновничья логика способна рассматривать любую организованную оппозицию власти только как попытку сменить персональный состав какого-то отдельного узла общей коррупционной структуры. Мирный, законный характер будут носить эти усилия или преступный, путем насильственного свержения или физического устранения, для данной системы отношений не меняет существа дела. Такие попытки в любом случае являются "преступлением" против сложившейся системы. И будут оцениваться как преступление.

Но такая система власти не способна служить каким-либо внешним по отношению к себе целям. Она не может не порождать и не наращивать в гражданском обществе гнева и ненависти. Отсюда, единственной внешней целью такой Системы может быть только жестокое подавление всякого организованного недовольства. Сильное недовольство, пусть даже выраженное мирными средствами, будет и подавляться силой. Не случайно главная формула аргументации Д. Козака, в его челночных северокавказских поездках на "разборы полетов", очень проста: "Мы не пойдем на уступки протестующим (вне зависимости от того правы они или нет), поскольку тогда все начнут требовать и протестовать". И он прав! Уступи власть пусть даже справедливым требованиям хоть один раз - и тогда протестная волна поглотит Северный Кавказ. Система не может себе этого позволить. В этом фатальный порок уже сложившейся ситуации.

Случившееся в Докус-паре – не экзотическое происшествие в глухих Кавказских горах, а предвестник будущего для всей страны.

Впервые опубликовано в Бюллетене сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов. № 67. Май - июнь. М., 2006.

Примечания

(1)  Приведем сведения о составе клана главы Докуспаринского района Керимхана Абасова. Заместителем главы Докуспаринского района является отец зятя Керимхана Абасова. Главой администрации района является двоюродный брат Керимхана Абасова - А.Алискеров. Начальником казначейства по всему Южному Дагестану является родной брат Керимхана Абасова – Акимхан Абасов. Районным казначеем является близкий родственник Абасовых - Мамерзаев. Председателем счетной контрольной комиссии района по целевому расходованию финансовых средств является племянник (сын сестры Керимхана Абасова) Н.Баласиев. Сын Керимхана Абасова является помощником федерального судьи по своему району.

(2)  Молодежь Дагестана, №16, 28 апреля 2006 г.

(3)  Автор располагает копиями множества документов, которые здесь цитирует.

(4)  Много качественной информации об этих событиях содержится в брошюре, изданной участниками независимого расследования на месте событий, обозревателя "Новой газеты" А.С.Политковской и исполнительного директора Общероссийского общественного движения "За права человека" Л.А.Пономарева, которые с 7 по 10 мая находились в Докуспаринском районе и встречались с десятками участников с обеих сторон, собрали массу материалов и документов. (См.: Республика Дагестана: расстрелянный митинг. Предварительный доклад Общественной комиссии по расследованию событий в Докуспаринском районе Республики Дагестан. М., 2006.)

(5)  Молодежь Дагестана, №16, от 28 апреля 2006 г.

(6)  Дагестанская правда, от 28 апреля 2006 г.

Комментарий собственного корреспондента "Кавказского узла" Тимура Исаева:

Несмотря на то, что прошел почти год с момента разгона митинга в Докузпаринском районе Дагестана, и гибели от пули милиционера одного из местных жителей, до сих пор не названы и не понесли наказание виновные в прошедших беспорядках.

Напомним, что после Докузпаринских событий в Дагестан срочно прибыл полномочный представитель президента РФ в Южном федеральном округе Дмитрий Козак, который после встречи с президентом Дагестана и заседания специальной комиссии заявил: "Конфликт будет исчерпан тогда, когда будет закончено расследование конкретного инцидента. Там идет расследование. Пока делать какие-то окончательные выводы очень преждевременно. И сегодня мы услышали здесь, в зале, различные версии развития событий. Сегодня поставлена задача правоохранительным органам, тщательно во всем разобраться. И конфликт будет исчерпан тогда, когда будут приняты окончательные решения по всем тем фактам, с которыми обращались жители района в руководство республики, в правоохранительные органы".

Председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль, выступая на презентации предварительного доклада общественной правозащитной комиссии, расследующей события 25 апреля 2006 года в селе Мискинджа Докузпаринского района Дагестана, расценил произошедшее как тревожный симптом, характеризующий общеполитическую ситуацию в Дагестане и на Северном Кавказе в целом. В частности, Джемаль заявил: "В силу ряда гуманитарных, этнографических, исторических причин Кавказ является наиболее массивной болевой точкой в России, в которой сошлись, я не побоюсь этого сказать, главные проблемы современности. Главная проблема - это конфликт между коррумпированными клановыми бюрократическими властями, администрацией, которая приватизировала власть, основываясь на совершенно архаичных принципах управления, и огромными силами внизу - в первую очередь молодежью, - которые требуют обновления, модернизации, которые требуют, чтобы передними открылась дорога в будущее. Для того, чтобы раздавить, уничтожить это движение новых, реформистских сил, сил молодежи, используются все виды расправ, в том числе и шельмование по религиозному признаку. Я всегда был убежден, что 80, если не 95 процентов того, что называют "ваххабизмом", есть на самом деле ярлык, который клеят тем силам, которые требуют обновления и модернизации, которые выступают против засилья клановой бюрократии, уходящей своими корнями в советское прошлое. Каждый раз, когда кровь проливается, она проливается для того, чтобы продемонстрировать нам всем, что впереди, возможно, будет гораздо больше крови, потому что клановые силы, архаично управляющие обществом, так просто не уходят. Поэтому я думаю, что в этой ситуации, мы стоим на грани. Естественно, мы должны требовать и бороться за правовые решения, но у меня есть ощущение, что черта, за которой можно ситуацию удержать и разрядить, уже пройдена. Это не пессимизм, а это, на мой взгляд, объективная оценка. Сейчас по сравнению с 1999 - 2000 гг. достигнута какая-то стагнация, но это не стабилизация. Это то затишье, при котором накапливаются силы для нового взрыва гнева, который будет гораздо мощнее предыдущего".

Между тем аналитики прогнозируют новую "горячую точку", где могут пройти (и уже проходили) народные волнения. Это Ботлихский район Дагестана.

Здесь местные жители неоднократно организовывали массовые акции против строительства на территории района военного городка Министерства обороны РФ. Поводом для этого, по их высказываниям, послужил тот факт, что, не заручившись согласием коренных жителей, Минобороны лишает их около 60 тысяч гектаров сельских пастбищ.

По этому поводу неоднократно собирались заседания Правительства Дагестана, велись переговоры с местными жителями, но строительство городка неоднократно приходилось приостанавливать.

Администрация села Ботлих пыталась через Арбитражный суд Республики Дагестан признать недействительным постановление администрации Ботлихского района и распоряжения Правительства Дагестана "Об изъятии земель, находящихся в ведении муниципального образования "селение Ботлих" и передаче их Министерству обороны Российской Федерации".

В качестве одной из версий убийства главы администрации Ботлихского района Руслана Алиева называлась и такая, как контроль за "военными" финансовыми потоками, которые шли в Ботлихский район.

Напомним, что автомобиль Алиева был обстрелян 22 марта 2006 года в центре Махачкалы. Незадолго до этого Руслан Алиев выехал из здания Правительства Дагестана, где проходила встреча президента Муху Алиева с главами муниципальных образований республики. От полученных ранений Руслан Алиев скончался в больнице, куда был доставлен сразу после происшествия. Ранения получили находившиеся с ним представитель администрации района и трое сотрудников милиции.

О той роли, которая придавалась размещению российских военных в Ботлихе говорит тот факт, что Руслан Алиев первый и единственный из глав муниципальных образований Дагестана удостоился аудиенции у Владимира Путина.

В ходе такой встречи и были озвучены размеры экономических вливаний в район – до 600 млн рублей. Кроме того, на строительство и капитальную реконструкцию автодороги Буйнакск–Ботлих предусматривалось около 1,5 млрд рублей, на газификацию сёл района - около 1 млрд рублей. Вполне вероятно, что желание контролировать эти суммы могло явиться одной из версий покушения.

После прихода к власти Муху Алиева, то взял под личный контроль ситуацию в Ботлихском районе. На прошедшей в январе встрече Алиева с начальником обустройства войск Министерства обороны РФ генерал-лейтенантом С. Двулучанским представители Министерства обороны РФ заверили, что к июню текущего года все строящиеся в Ботлихском районе объекты будут введены в строй. Было также заявлено, что "на сегодняшний день практически сняты точки напряжения, существовавшие между военными и жителями района, которые протестовали против выделения их земель под строительство военных объектов".

Что касается выплат компенсации жителям за отчуждаемые под военные объекты земли, то, по словам Двулучанского, средства в полном объеме поступили на счета Министерства финансов РФ и ориентировочно с марта 2007 г. планируется начало выплаты компенсаций местным жителям.

Однако говорить о том, что конфликт в Ботлихском районе исчерпан, было бы слишком рано. В отличие от Докузпаринского района, где не так велико влияние исламских фундаменталистов, в Ботлихском районе ситуация кардинально противоположная. Исламские лозунги, "борьба за справедливость" могут найти достаточное количество последователей, в том числе среди молодежи.

Март 2007 года