Элла Памфилова: "Кавказ наиболее остро, контрастно отражает все проблемы, которые есть в России в целом"

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

Глава совета при президенте России по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека, председатель президиума Общероссийского общественного движения "Гражданское достоинство" Элла Памфилова в интервью главному редактору "Кавказского узла" Григорию Шведову прокомментировала ряд тем, поднятых на встрече лидеров правозащитных организаций Северного Кавказа с президентом России Дмитрием Медведевым и его полномочным представителем в Северо-Кавказском федеральном округе Александром Хлопониным 19 мая 2010 года.

Григорий Шведов (Г.Ш.): Во время встречи с президентом Вы поднимали вопрос, касающийся интеграции Северного Кавказа в Россию. Процитирую Ваши слова, - мне кажется, они носят принципиальный характер: "Наладить реальные, а не формальные обратные связи, которые, укрепляясь в регионе, далее выходили бы за его пределы, связывая его живыми нитями со всей Россией. Это будет способствовать тому, что люди, живущие здесь, в большей степени будут ощущать себя сопричастными общественной жизни не только на Северном Кавказе, но и в России в целом". Мешает налаживанию связей отток русскоязычного населения. Мы, помним, что президент Медведев на этом остановился особо и это отдельная тема. Вы говорили про прогрессирующее "выпадание" северокавказского общества из общероссийского пространства. И подтверждением во время встречи стала оговорка которую сделал один из северокавказских коллег, упоминая Россию, как внешний по отношению к Северному Кавказу регион - президент обратил на нее внимание. Тем не менее, мы понимаем, что культурно, исторически, Северный Кавказ сильно отличается от Тулы, Твери, Перми, Дальнего Востока. Если говорить про интеграцию, про то, в каком направлении нужно было бы двигаться, выстраивая государственную политику по отношению к Северному Кавказу, то о чём здесь нужно вести речь в первую очередь? Ведь это не только развитие самого региона, но и привлечение лидеров региона на федеральные позиции, поддержка инициатив, связанных с Северным Кавказом.

Элла Памфилова (Э.П.): Вы абсолютно правы, я полагаю, что главное - это создание действительно единого общероссийского правового поля. Светская, правовая основа – вот система ценностей, общая для всех, независимо от национальности, религиозных убеждений. Не в ущерб традициям, культуре, национальным, этническим особенностям, надо найти баланс. То есть, чтобы каждый ощущал себя полноправным, полноценным гражданином России, живет ли он в Дагестане, в Башкирии, или Приморском крае. Эта общая система ценностей, должна быть основана на уважении к человеку, лучше Солженицына не скажешь: на "сбережении" человека.

У нас страна вот такая многоконфессиональная, многонациональная, - мы не должны способствовать отторжению друг от друга. Потому, что, если есть мировоззренческий вакуум – то его заполняют радикальные или псевдорелигиозные секты. Люди уходят туда, потому что они видят, что на уровне общества, страны, государства нет системы ценностей, нет какого-то мировоззренческого стержня. Вот этого нельзя допускать.

В Российской империи, в советском государстве, пренебрегали ценностью человеческой жизни. Всегда государство довлело над человеком, а люди были как щепки, которые летели при рубке леса — при выстраивании государства. Это ведь не только касается Северного Кавказа. А Приморский край? А то, что полстраны уже ориентировано на Китай, где совершенно иные ценности? А Калининград?

Именно Кавказ, может стать базой, оздоравливающей всю страну. Потому, что на Кавказе не принято бросать детей, именно на Кавказе меньше всего сирот. Ребёнок, если он остаётся без родителей - его родственники заберут. Именно на Кавказе есть целая система ценностей семьи, уважения к родственникам, к старшим, которая размыта во многих регионах.

На Северном Кавказе есть то богатство, которое с каждым годом будет всё более цениться - здоровый образ жизни, здоровые люди, традиции. Это то, что в мире ценится всё больше и больше: чистый воздух, просто уникальная, разнообразная природа.

И те лучшие традиции, которые есть на Кавказе, они могли бы стать основой формирования определённой системы ценностей, оздоровления образа жизни для всей России. Потому что когда встречаешься с людьми на Кавказе, многие говорят про телевидение: "Оградите нас от этой вакханалии – разврата, насилия, - у нас это не принято".

Я думаю, что этот диссонанс повседневного и традиционного таит в себе определённую опасность, надо думать, как на нее реагировать. Эта повышенная нравственная, моральная планка во всех сферах жизни, требует изменения культуры вещания. Мы должны учитывать, что у нас в стране разные люди, одних может оскорблять то, что другим кажется нормальным.

Но в любом случае, я полагаю, что, решая проблемы - экономические, социальные, связанные с произволом, бесправием надо думать о том, чтобы присутствовала толерантность, понимание этой особой моральной планки. Кавказ, просто, наиболее выпукло, остро, контрастно отражает все проблемы, которые есть в России в целом. Если именно здесь, на Кавказе, мы начнём их с умом, правильно решать, то это поможет, полагаю, в создании российской идентичности. На мой взгляд, это ключевая задача.

Г.Ш.: Вы говорили во время встречи с президентом про боевиков. Есть избыточное применение силы, мы знаем это и по конкретным примерам - и по пыткам, и по похищениям, а с другой стороны есть и боевики, и террористы, и те, кто прикрываются ими, как Вы очень точно говорили в своём выступлении...

Э.П.: Действительно есть боевики, а есть чрезмерное применение силы. Все новые и новые люди примыкают к рядам тех, кто держит в руках оружие и финансирование уже зачастую удается получать из местных источников, в том числе от коррумпированных чиновников. Произвол, вымогательство и взятки помогают рекрутировать молодежь. А потому только силой этот конфликт не решить, «гордиев узел» не разрубить. С одной стороны, руководители силовых ведомств под строгим контролем из Москвы должны прекратить практику бессудных казней, похищений, применения пыток, уничтожения имущества, вымогательства, взяток и шантажа родственников подозреваемых. Для этого надо перестать требовать с них количественные показатели, но найти возможность для качественного измерения (разработать параметры) — как меняется ситуация с безопасностью по сути, а не по числу убитых боевиков. С другой - надо работать с жителями региона, не стоит видеть в каждом из них потенциального пособника террористов, в них надо видеть наших, российских граждан. Например, довольно просто организовать систему «горячих линий» - чтобы быстро и легко передавались жалобы на нарушения прав мирных жителей со стороны правоохранительных органов. Их надо делать публичными, чтобы можно было получить ответ. Но для этого правоохранительные органы должны хотеть работать иначе, изменить свой подход.

ПОРУЧЕНИЯ ПРЕЗИДЕНТА

Г.Ш.: На встрече с президентом, которую Вы готовили, было дано поручение по блокпостам - "оптимизация количества". 7 июня появилась информация о распоряжении по этому поводу. Ваш личный-то опыт какой? Нужны все эти блокпосты?

Э.П.: Я думаю, что они, вообще, по сути своей не нужны в том виде, в котором есть. Те, кто ездит ежедневно по своим бытовым нуждам, жалуются, что это просто пункты сбора денег. Они практически не решают проблему безопасности. Миллион раз в этом убедились уже в ходе тех трагических событий, терактов, которые произошли.

Г.Ш.: Да, террористы ведь проехали в Беслан.

Э.П.: Да. Вот они все, - при наличии огромного количества блокпостов, и нагнанной техники, и народа.

Г.Ш.: Объездные дороги всем известны...

Э.П.: Потому, что террористы, даже бандиты и боевики, ну, кто угодно, - они прекрасно обходятся, объезжают эти посты. А страдают обычные люди, которым без конца приходится пересекать их. И вот эти бесконечные 10, 20, 50 рублей – они, в конце концов, набегают в очень приличную сумму.

Г.Ш.: Это вот внутри региона. А вовне? Вот выезжаешь из Ставрополья в Карачаево-Черкесию – ощущение, как будто пересекаешь государственную границу.

Э.П.: Вот это тоже странно очень – зачем это, ведь мы — одна страна! Значит надо поменять вообще систему безопасности на Кавказе. Сейчас она не работает: тратятся огромные силы, средства, на три месяца приезжают люди, получают большие командировочные. Ну, что – они постоят вдоль дороги до 6 часов вечера, потом уходят в свои изолированные помещения – что это даёт? Система безопасности должна быть современная. Должны быть современные спецслужбы. Когда ловят боевиков не нужно разрушать целые дома или кварталы. Должен быть совершенно другой уровень работы, который предполагает, что население не страдает от спецопераций, и, оно заинтересовано в поимке тех бандитов, которые мешают им жить.

Г.Ш.: Вы много лет ездите на Кавказ, Вы видите, что горы живут отдельной, своей жизнью.

Э.П.: Конечно. У нас выросло поколение, которое из-за войны почти русский язык не знает, а русский язык нельзя забывать. Специфика горных поселений, это специфика медицинского обслуживания, специфика обучения в семье, образования в школах. Мы это должны учитывать, ориентируясь на опыт стран, которые имеют такую же географию и инфраструктуру, они ведь вкладывают огромные средства, которые работают на горный туризм и конечно на людей.

Важный момент – проблема армии. В большинстве регионов России стараются всеми правдами и неправдами откупиться от армии. В Ингушетии, в горных районах Дагестана - там доплачивают – лишь бы взяли в армию. По разным причинам: например, боятся за молодежь, что схватят их силовики. Проблема – как её встречают, молодежь из этих республик. Они начинают служить в каких-то регионах, и там часто в штыки их встречают. А у нас нехватка молодежи в армии. Если есть потенциал и желание – почему правильно не отработать этот механизм? А это – источник для профессиональной армии.

Г.Ш.: В рамках реформирования службы в армии надо уделять особое внимание условиям прохождения службы выходцам с Кавказа. Не создавать особые условия, но добиваться равных возможностей и гарантий достойной службы, ограждать от унижений. Система ценностей в горных районах зачастую подразумевает службу: как это – молодой человек не служил в армии? Как же мы будем свою дочь замуж выдавать за такого молодого человека?

Э.П.: Конечно. Это горные люди - особенные мужчины. В Москве бегают, ищут любого, берут иногда и больных, и с уголовным прошлым, а здесь - здоровые, нормальные ребята, готовы служить. Так отработайте правильно схему работы: чтобы у них была нормальная дружелюбная среда, чтобы там были не только православные храмы, но и мечети. И я полагаю, что они должны ощущать, что они в своей родной стране, что в любой точке этой страны у них такие же перспективы, как и у всех остальных.

Г.Ш.: Одно из распоряжений президента по итогам встречи, которую Вы организовали, связано с фельдшерско-акушерскими пунктами в сельской местности и труднодоступных горных районах. Как Вы думаете, есть ли потенциал для целевой программы развития горных районов, которые удалены от городов и имеют плачевные перспективы, потому что молодые люди будут уезжать оттуда всегда?

Э.П.: С учётом того, что в мире всё меньше остаётся экологически благополучных зон, у Кавказа потенциально огромное может быть будущее как места для туризма, для отдыха. И многие минусы с точки зрения трудностей жизни могут быть превращается в плюсы. Надо только правильно построить инфраструктуру,помочь людям организовать свой частный, малый бизнес в сфере туризма, и на это наложить программу по созданию мощной инфраструктуры: отели, пансионаты дороги. Если люди поверят, что такая программа развития будет реализована, если вовлечь людей в реальный процесс обустройства региона, то высвободится огромная энергия, которая там застоялась и которая не востребована. Надо направить её в мирное русло созидания своей жизни другого качества.

РАЗВИТИЕ РАДИ ИНТЕГРАЦИИ

Г.Ш.: Получается так, что Хлопонин у нас назначен на развитие Северного Кавказа и понятно, что эту задачу надо решать. Но если говорить про интеграцию, то мешает и негативный образ "лица кавказской национальности". К сожалению, он поддерживается не только российским шоу-бизнесом, или кинопрокатом. Не только популярным каналом ТНТ, с его программой "Наша Раша", которая показывает сюжеты, посвященные северокавказскому телевидению, как примеру примитивного и вульгарного СМИ, но и сводками новостей, которые сугубо негативные. А заменять сводки новостей о трагических событиях, взрывах и убийствах, - вестями с полей...

Э.П.: Или парадом каким-нибудь...

Г.Ш.: Да, рапортом о том, что "Всё прекрасно", негативный стереотип не изменить.

Э.П.: Сделаете только ещё хуже. Ещё есть аспект, на который я хотела обратить внимание: очень чувствительно реагируют на то, какой образ создаётся информационный образ именно жителей Кавказа. Очень тонко реагируют, с большой обидой. Общее информационно-культурное пространство, возникновение системы доверия, понимания – вот один из важнейших приоритетов.

Мы плохо знаем, как живут регионы. Надо научиться обмениваться информацией, чтобы все чувствовали – вот она, единая страна: "В Чечне сегодня построили больницу и школу. В Дагестане укрепили дамбу. Ингушетия и Северная Осетия наконец-то мирно решили старую проблему, договорились по Пригородному району". Общие проблемы должны быть в большей степени в федеральном, центральном информационном пространстве. Мы кроме "там очередного бандита поймали", или "там зачистка произошла", или "теракт" мало что слышим с Северного Кавказа. На российское информационное пространство идёт негатив. Надо больше показывать, что там не только это есть. Показывать - я не говорю, что приукрашивать, - жизнь в полном её объёме, и плохое, и хорошее.

Г.Ш.: Но не занимаясь контрпропагандой, в ответ на пропаганду...

Э.П.: Да, конечно. Но ведь не всё было плохо и в Советском Союзе, работал культурный обмен: творчество, народные промыслы — все было задействовано. С этим опытом что-то надо делать и сейчас. У нас возникли какие-то перегородки. Потенциал огромный, бесценный: взаимообогащение культур, традиций, мастерства, народных промыслов. Это культурный обмен: когда приезжают в Пензу из Карачаево-Черкесии, когда проходят конференции, разного уровня события. Надо не забывать приглашать на такие мероприятия людей, специалистов из регионов.

Г.Ш.: Есть прекрасные достижения Кавказа, которые веками, руками людей там живущих растиражированы: в области работы с драгоценными металлами, в области работы по дереву. Неужели было бы сложно создать спрос на эти предметы за пределами региона? Например, в советское время работала система распространения: можно было бы и сейчас централизовано производить закупки и распространять ювелирные изделия, ковры, выкованные и вытканные в районах, где традиционно эти занимаются...

Э.П.: Чеканка та же дагестанская. Это же вообще уникальная технология!

Г.Ш.: Унцукульские мастера... Высокая безработица, низкие зарплаты. Понятно, что государство не может все вопросы решить. Но создав спрос на украшения или, например, шерстяные изделия в Карачаево-Черкесии, выведя из тени "цеховиков", которые производят некачественную продукцию, потому, что продаётся она за гроши и из-под полы, распространив её цивилизованно на рынке сбыта, например, на Урале и в Сибири, государство поможет с работой и интегрирует их. Возможны ли такие проекты?

Э.П.: Обязательно. Кроме того, ведь горцы, - как они умеют землю обрабатывать, буквально на скалах и растят, и строят! Есть уникальный опыт людей, которые живут в достаточно сложных условиях. Это же наше общенациональное достояние. И оно действительно, должно быть востребовано. На формальный бюрократический язык перевести эти навыки и использовать их должен Минрегионразвития.

Надо понимать, что это еще и унижает людей, когда всё время им говорят: "Вы нищие. Вся страна вас кормит. Вам перечисляются средства, которые неизвестно куда идут". А почему? Нужно только правильно вкладывать, инвестировать, а не просто перечислять огромные деньги, из которых одна часть остаётся у коррумпированных чиновников в Москве (возвращается им откатами), а другая остаётся у коррумпированных чиновников в регионах. Выгодная схема для тех, кто распределяет эти финансовые потоки. Но, это ничего не даёт региону, потому, что они не доходят до населения в виде, скажем, социальной поддержки. Чего уж говорить о том, чтобы эти деньги начали работать на развитие потенциала самого региона.

Поэтому, задача №1 (ее уже решает Хлопонин): средства должны работать на то, чтобы регион сам использовал свой потенциал и возможности, стал зарабатывать, и люди там начали жить достойно.

ГШ.: Хлопонин будет развивать туристические центры в разных регионах, и это явно приведет к конкуренции. Президент Северной Осетии, Таймураз Дзамбекович в своем недавнем интервью Кавказскому Узлу сам не скрывает наличие конкуренции «Мамиссона», например, с курортами Приэльбрусья. Конкуренция есть в разных сферах: в сфере роли религии в жизни общества, в сфере спортивной, в сфере развития внутреннего туризма. Соответственно, возвращаясь к этой борьбе за умы, за сердца людей, за общую систему ценностей, за интеграцию, поможет этому конкуренция регионов?

ЭП.: Здоровая, нормальная конкуренция – она очень важна и нужна, это просто необходимое условие развития. Это нормальный, здоровый процесс, его надо выстраивать правильно. В сфере туристической нужна конкуренция не в том, чтобы отхватить средства и потом их разворовать (у нас сейчас, в основном, здесь конкуренция и есть), а в совершенствовании до уровня самого успешного, привлекательного объекта. И пусть победит сильнейший, а туристы порадуются. В сфере спорта или религии точно также не нужно мешать быть успешным тем, кто демонстрирует более высокую степень подготовленности. Государство должно не вмешиваться в этот процесс на одной из сторон, но создавать равные условия, способствовать развитию туристического, спортивного, религиозного кластеров. Уже зарекомендовали свою успешность различные модели взаимодействия бизнеса с государством, особенно они востребованы в таком сложном регионе, как Северный Кавказ, и в области спорта их надо развивать, и, конечно, в области религии. Использование конкуренции для интегрирования региона в страну — наиболее прогрессивная модель.

Г.Ш.: Из российских регионов, Северный Кавказ пользуется явно приоритетным вниманием. Кавказ требует к себе внимания, потому, что есть конкретные проблемы, решение которых нельзя отложить. В частности, Вы говорили, на встрече с президентом про сезонное трудоустройство, профессиональное обучение молодёжи. Ведь есть программы за рубежом, когда приезжают сезонные рабочие, и в Великобританию, и в менее развитые страны. Нужны такого рода программы для молодёжи Северного Кавказа, которые позволяли бы целевым образом налаживать межрегиональное сотрудничество там, где нужна рабочая сила? Ведь реализуется конкретная инициатива Ингушетии и Свердловской области в связи с переселением, как ранее с выходцами из Дагестана в Пензенскую область. А программа по снижению безработицы в той же Ингушетии поможет трудоустроить лишь малый процент нуждающихся.

Э.П.: Мы должны, в первую очередь, ориентироваться на наших граждан. Если здесь есть переизбыток рабочей силы – не надо насильно формировать бригады, но человеку надо предоставить возможность выбора.

По дефициту трудовых ресурсов в стране принята стратегия привлечения соотечественников, трудового обмена. А тем временем фактически идёт демографическая экспансия со стороны наших китайских соседей. В стране огромные пространства, на которых живет очень мало людей. А здесь, на Кавказе, есть много рабочей силы, которая не используется.

Должны быть созданы условия, особенно для молодёжи. Студенческие, строительные отряды в разных местах, "народные стройки". В нынешней ситуации это тоже нужно. Они дают и обучение, и контакты. Приезжая из своей республики они привносят свои знания. Обогащаются и обогащают. Поработав, молодые люди возвращаются домой с определённым опытом или, будучи востребованными в новом регионе, остаются. Когда мы формируем миграционную политику, нужно учитывать факторы внутренней миграции, использовать ее огромный потенциал. Словом, необходимо задействовать все механизмы внутренней взаимоинтеграции между российскими регионами, включая и Северный Кавказ.

Может быть, именно формируя эффективную молодёжную политику на Северном Кавказе, с учётом высокой рождаемости, и обилия молодёжи, которая не у дел, мы в конце концов, сформируем и целостную эффективную политику для всей России.

Опять-таки, это проблема всей страны, что у нас пока нет мобильных трудовых ресурсов. Мы привязаны к жилью, как к месту жизни. Поэтому у нас есть моногорода – там люди обречёны просто. Это общая проблема. Ну, давайте с Кавказа начнём её решать.

ЧТО СУЛИТ СЕВЕРНОМУ КАВКАЗУ ОЛИМПИАДА-2014

Г.Ш.: Спорт, Олимпиада именно на Северном Кавказе может стать ресурсом для интеграции? Больших успехов на национальном и международном уровне достигли ведь спортсмены из региона.

Э.П.: Да и много достижений у спортсменов Северного Кавказа.

Г.Ш.: Золото во время Пекинской Олимпиады принесли ингуши, и традиционно в Осетии, в Дагестане тоже борцы приносят золотые медали.

Э.П.: Да, но еще и чеченские спортсмены отличаются - У каждого народа есть свои достижения.

ГШ.: В Чечне больше, чем в других регионах сделано для развития спорта?

Э.П.: Есть конечно и стадионы, и спортивные клубы, но самое главное — вовлечение молодых людей в спорт, как способ проявить себя. Ведь не только профессиональная спортивная карьера должна становиться приоритетом, хотя конечно именно она может быть интегрирующим фактором. Собственно свободное время чем может быть занято — разными видами спорта, и чем больше их будет, тем лучше. И федеральная власть должна понимать значение такого, массового спортивного участия. Как раньше, когда в каждом дворе школьники играли в футбол. Ведь сейчас дело не только в безработице, дело вообще в занятости, особенно если речь идет про молодых людей. Чем больше они заняты делом, которое им интересно, тем меньше их будет привлекать незаконная деятельность.

Г.Ш.: Для других регионов Северного Кавказа остро стоит проблема программы, направленной на развитие спорта, вовлечение молодежи в общероссийский спортивный процесс, потому что нет залов, нет тренеров, нет денег.

Э.П.: Да, конечно. По всей России или не сохранились, или в плохом виде сохранились остатки советской ещё системы, базы по разным видам спорта. Спортивные лагеря, молодёжные, детские – надо это всё не реанимировать в старом виде, а создавать на новых условиях. Это реально сделать, если к политической воле, которая сейчас, я так полагаю, появилась, ещё приспособить хорошие мозги.

Г.Ш.: Олимпиада в Сочи могла бы вовлечь трудовые ресурсы, помочь с формированием идентичности и интегрировать регион. Позиция: "Красная Поляна – это наши земли, черкесов", казалось бы, легко может быть учтена если на Северном Кавказе и за его пределами устанавливались памятники не только тем полководцам, которые покоряли Кавказ, но и национальным героям Кавказа. На Красной Поляне можно было бы установить памятники таких лучших сынов черкесского, адыгского, убыхского народов. Россия, видя, как сделано в Ванкувере на Олимпиаде может признать свои корни: ну, действительно, там жили убыхи - почему бы не поставить памятник, не издать книгу об этих людях? Это не вопрос чьей-то вины или собственности. Так можно было бы интегрировать историю Кавказа в историю Олимпиады-2014 эффективнее, чем показывать по федеральным каналам социальную рекламу. Чем дольше это не делается, тем больше протестных настроений. Чем дольше не привлекать на строительство рабочие руки с Северного Кавказа, тем больше будет развиваться отторжение, о котором Вы говорили, вплоть до отделения Сочи стеной, как "цивилизованный" Израиль отделил себя от Палестины. И если СКФО примет модель: конфликтный Северный Кавказ мы оградим стеной, а вот Сочи и Олимпиада будет проходить за пределами Северного Кавказа, то это вызовет бурную реакцию.

Э.П.: Знаете, Вы как будто прочитали мои мысли. Я полагаю, что как раз Сочи – это огромный шанс для того, чтобы эта идея национальная, действительно, осуществилась. Она могла бы и для Кавказа в целом играть огромную положительную, оздоровляющую роль, снимающую многие конфликты, решающую многие проблемы. Я конкретные свои соображения по этому поводу написала президенту, и он поддержал.¹ Есть определенные поручения. Я сейчас не хочу говорить подробно, но многое из сказанного вами, оно абсолютно соответствует сути того, что я писала, и с учетом поддержки президента будет реализовано. Очень бы хотелось, если у людей будут на эту тему предложения, чтобы те, кто там живут, высказывали бы их, возможно, с помощью Интернета.

Самое главное по Сочи, и я понимаю, что сейчас в основном внимание нашей федеральной власти направлено именно на это, чтобы не разворовывали средства, которые выделяются на Сочи, потому что сложно там, где финансовые потоки, и коршуны эти так и вьются.

Г.Ш.: Да, слышали мы эти невероятные отчеты о том, что шторм прошёл, и порт разрушил...

Э.П.: Да, но это очень важно, именно эта коррупционная составляющая – не политика, а именно она - препятствует развитию и интеграции Северного Кавказа. Хорошо, что есть политическая воля президента, направленная на борьбу с коррупцией, но этого недостаточно – нужны самые решительные, даже жесткие меры и последовательные действия в этом направлении. Начать с того, чтобы не перемещать проворовавшихся чиновников с одного места на другое, а отдавать их под суд, чтобы другим неповадно было. Всерьез организовать контроль со стороны общества и СМИ. К сожалению, пока они ничего не боятся, поскольку многие связаны круговой порукой. И продолжают творить произвол по отношению к простым людям.

Г.Ш.: Вы говорили во время встречи с президентом о борьбе за умы и сердца людей, особенно молодёжи, и говорили про несистемные силы, которым проигрывает иногда наша политика, наша пропаганда. Что надо сделать в первую очередь, для борьбы за умы и сердца, за общую систему ценностей, которая могла бы охватывать Северный Кавказ, интегрировать его в Россию?

Э.П.: Это большая, серьезная тема для отдельного разговора, поэтому я коротко скажу только о том, с чего надо начинать. С правды. С желания понять и услышать друг друга. Если люди поверят в искренность намерений федеральных и региональных властей всерьез изменить к лучшему положение живущих здесь людей, если власти всерьез научатся опираться на мнение людей, если возникнет взаимное доверие и общие цели, то ситуацию возможно изменить кардинально.
Впрочем, весь наш разговор именно об этом.

08 июня 2010

1. См. поручение президента об использовании в Сочи подрядчиков с Северного Кавказа. (Прим. ред. "Кавказского узла")