Али Димаев: "Я писал эту песню с молитвой на устах"

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

На днях промосковский госсовет Чеченской Республики принял герб и флаг Чечни в составе Российской Федерации. С гимном решили подождать до праздника - Дня России. Сегодня о государственной символике и не только о ней корреспондент Информационного центра Общества Российско-Чеченской дружбы беседует с Народным артистом Чеченской Республики и Республики Ингушетия, композитором Али Димаевым. Али Димаев является автором музыки гимна Чеченской Республики Ичкерия; конкурсной комиссии промосковского Госсовета, которая занимается отбором предложенных вариантов атрибутов национальной символики, он также предоставил свой новый вариант гимна.

- Али, как Вы могли бы прокомментировать свое участие в этом конкурсе?

- Я являюсь, по сути, независимым участником конкурса. Членам этой комиссии я всегда говорил, что если в её составе будут работать сами же участники конкурса, то это вряд ли сделает её деятельность объективной. Над своим новым вариантом гимна я очень долго работал, бегал по студиям, изыскивал средства, спонсоров. Я сделал свой вариант соответствующим жанру и стилю, насколько мог. В итоге получился продукт в хорошем смысле этого слова, записанный в профессиональных студиях с талантливыми музыкантами. Иной раз мне приходится слышать упреки в том, что я сейчас москвич. Может показаться, что у меня есть некие преимущества по сравнению с теми несчастными композиторами в Чечне, которые лишены возможности работать в подобных студиях. Но это жалобы не по существу. Не важно, кто написал гимн. Важно, чтобы граждане не только вставали под государственный гимн, но и сопереживали этой музыке. Важно, чтобы музыка гимна действовала так, чтобы у людей мурашки шли по телу. У меня нет своей студии. Я такой же беженец, как и многие сотни, тысячи чеченцев. Просто я не сижу, сложа руки. Я прислал свой вариант на диске, записанном в студии, для чего набрал хор из восемнадцати человек, и оплатил его. Но я не обижусь, если выберут произведение любого другого профессионального автора, которое понравится моему народу. Честно говоря, я не ожидаю справедливого, объективного решения. Я не верю этой комиссии. Но я обещаю, что буду каждый год писать гимн республике, и он будет еще лучше. И мы посмотрим, какое произведение люди будут слушать стоя.
 
- Многие считают гимн, написанный Вами для Чеченской Республики Ичкерия, замечательным произведением.

- Он был лучше. Но я сейчас не трогаю эту тему, потому что для меня это очень больно. Ту музыку я написал в 1988 году к драме. Это было настоящее действо в контексте театрального полотна: исторический спектакль "Земля отцов" в постановке известного театрального режиссера Хакишева Руслана. В спектакле эта песня была посвящена людям, павшим во всех войнах, начиная с XIX века. Эта музыка была посвящена всем эпохам. А потом известные люди, бывшие тогда у руля власти, взяли и легко назвали эту песню гимном. Мне, конечно, приятно. Я и не мечтал стать автором гимна.

- Этот спектакль шел в Грозненском театре?

- Да, это был триумфальный спектакль сродни "Ивану Сусанину". Историческая вещь. По аналогии с великой оперой "Иван Сусанин" для финала своего спектакля я написал символическую песню о духе, о порядочности, о достоинстве моего народа. Но она и о том, что все прочие народы тоже имеют своё достоинство. То время было ренессансом культуры Чечни, подъема духовности, роста интереса к истории. Когда в 1992 году ее сделали гимном, я просто сделал новую оркестровку. На большее не хватило денег. Власти был нужен как раз именно такой гимн, под который весь народ мог бы встать; народу было все равно, кто тогда был властью - Дудаев, Хаджиев, или Завгаев. Я писал эту песню не для политиков. Я писал ее для того, что выразить своё восхищение теми положительными героями моего народа, подвиги которых меня вдохновляют, как, впрочем, и великие деяния любого другого народа. Я писал эту песню с молитвой на устах, с молитвой о том, чтобы мой народ наконец-то обрел свободу, был образованным, культурным, порядочным, адаптированным в общечеловеческую цивилизацию. Для меня, как музыканта и человека, на Земле есть только одна ценность - это Всевышний и его гениальное создание: человек. Это - главный объект внимания для меня. Политик приходит и уходит, а народ - носитель культуры и языка - остается. Мне многие, и федералы, и так называемые повстанцы говорили, что с этой песней они шли на смерть. У меня это просто вызывало дрожь. Я эту песню писал не для того, чтобы эти ребята в бой шли, а для того, чтобы закончить эти войны. Но так уж случилось, что эта песня ассоциируется с болезненными процессами в нашем обществе. Именно поэтому я не стал предлагать ее опять в качестве гимна. Хотя если бы я сейчас ее подал, она бы стопроцентно победила. Люди наверняка бы встали под нее. Я хотел бы, чтобы прежний текст гимна, созданный Абузаром Айдамировым, остался для спектакля как гениальная попытка эпического осмысления истории народа. Хотя некоторые слишком буквально его понимают. Я как-то попросил покойного президента Ахмат-Хаджи Кадырова, чтобы он просто заказал более подходящий текст для нового гимна в союзе писателей. И с этим новым текстом старая мелодия была бы компромиссным вариантом для всех сторон. Она должна была сосредоточить внимание людей на общечеловеческом, а не на воинственном начале. А потом я увидел стихи нашего талантливого писателя и поэта Шейхи Эрсенукаева. Я попросил именно его написать текст, который и лег в основу моей теперешней версии гимна. В нем удалось рассказать об основных этнических чертах, характерных для чеченцев. На мой взгляд, эта песня может быть компромиссной после прежнего гимна. Он был испытан временем, но судьба сыграла с ним злую шутку. Закончилось все войной. Это меня долго сдерживало в поисках нового варианта гимна. Должно придти время какого-то покаяния.

- Своевременно ли сейчас заниматься вопросом разработки государственной символики?

- Это никому не вредит. Этим надо заниматься так же, как восстановлением разрушенного жилья, инфраструктуры и культуры, всей системы образования. Народ с лихвой получил и за свои ошибки, и за торопливость, и за амбиции некоторых людей. Он имеет право на символику, на свой флаг, на гимн, на герб. Песня, которая становится гимном, заставляет человека встать в почитании и стоя слушать, произнося этот текст как молитву. Правда, при условии, что он является совершенством, и при этом его корни в народе, в этой земле. Музыка консолидирует, текст так же способен сплотить и дать надежду на будущее. Роль культуры очень важна в объединении людей.

- Роль культуры несомненна. Но ведь до сих пор Чечня страдает от огромного количества сгинувших людей, которых продолжают похищать и убивать практически ежедневно. Может быть, ослабление этого террора вселило бы в людей большую надежду?

- Это не зависит от того, создана песня или нет. Песня - она и о тех, кто безвинно погиб. Песня не унижает ничье достоинство. Народ еще вспомнит все, что происходит с нами сейчас, и содрогнется от того, насколько мы были слепы в некоторых своих действиях. Наши горячие головы кинули людей в эту авантюру. А кто не хочет быть свободным? Кто не хочет быть счастливым? Любая букашка рвется к природе, к своей естественной среде. Но политики воспользовались этой ситуацией; во многом, как мне кажется, из-за этой проклятой нефти, которая там просто кишит и которая является самой чистой на земле. Народ - заложник этой проклятой нефти, которую не могут поделить ни правые, ни левые, ни синие, ни красные. Я молю Бога, чтобы эта нефть ушла из этой земли. Мы на одних родниках прожили бы спокойно, и нас никто бы не мучил. Надо учиться жить, надо ходить в гости, надо самим принимать гостей, надо все свои лучшие традиции и обычаи показать людям. Их ведь не мало, как и у любого народа. У нас есть своя уникальная, самобытная культура - и музыкальная в том числе. Мы ведь все-таки не совсем малозначимый этнос. Поэтому мне сейчас очень тяжело обо всем этом категорично говорить. Надо заниматься восстановлением всего, что порушено. Надо успокаивать горячие головы и искать консенсус. И музыка сможет помочь этому конструктивному процессу. Я имею в виду талантливую музыку, которая уже изначально заряжена положительными эмоциями. Некоторые наши композиторы довольно часто искажают традиционную чеченскую музыкальную стилистику. Они все больше в свадебную культуру ударились, потому что вынуждены зарабатывать. Музыку не только всех соседей переняли, но чаще всего следуют популярным индийским мотивам. Видимо, из-за того, что индийские фильмы у нас всегда были очень популярны. Незаметно для себя наши исполнители переняли эту культуру и, исполняя свои новые песни, они часто даже не понимают, что в них нет ничего чеченского, кроме чеченского языка.

- Можно ли в современных условиях что-то сделать не только для сохранения истинного чеченского фольклора, но и для его развития?

- Этим надо было заниматься еще вчера. Сейчас разгул ресторанно-свадебной стихии, потому что бедным артистам негде работать. На свадьбы ездят в Ингушетию и Дагестан. Между ингушскими и чеченскими песнями принципиальной разницы нет. И ничего плохого не будет, если певица перед исполнением песни скажет, что она написана в дагестанском или в армянском стиле. Но не говорить, что это чеченская народная песня. Ведь при этом используются совершенно нехарактерные для чеченской музыки лады. Многие просто не знают, что такое чеченский лад. Я, бывает, тоже пишу песни в подражание туркменскому фольклору или армянским мотивам. Но музыка национального гимна должна отвечать характерным для чеченской музыки ладам, ступеням, гармонической системе. Вся семья Димаевых считает сохранение национальной культуры делом своей жизни и буквально стережет её как сторож. Сейчас в Чечне огромное количество малограмотных музыкантов, считающих себя спасителями культуры. Дай Бог им удачи. Но им надо учиться. А дома нет ни возможности учиться, ни возможности развивать свои традиции. Мне недавно позвонили из министерства культуры и попросили записать свой вариант гимна в моей студии. Но у меня нет студии! Она сгорела еще в 1995 году в Доме офицеров, где базировался мой театр, ансамбль. Я в Москве беженец. Снимаю здесь квартиру. Приехал сюда, чтобы дети мои здесь учились. Но для своей земли я буду писать. Каждый год. Я обещал. Каждый год буду посвящать песню своему народу. А гимн - это восхваление. Может быть, я могу показаться чересчур трагичным. Но я, честно говоря, не надеюсь на объективное решение. В глазах тех, кто живет сейчас в Чечне, я стал москвичом. Это - как предатель. Хотя я оставался дома до последнего мирного дня. Хотя где бы я не исполнял предложенную мною в качестве гимна песню... например, недавно был в Чехии, где вся диаспора встала и со слезами на глазах её слушала. Если у кого-нибудь получится песня с такого же эмоционального уровня, я первым подпишусь и поздравлю победителя.

- Когда Вы уехали из Чечни?

- В 1999 году. Уже когда началась эта проклятая третья война. Я не мог там больше находиться. Конечно, в Чечне есть много талантливых людей. Но они не востребованы. Сейчас выживает тот, кто умеет хапнуть, кто умеет застолбиться вовремя у начальника. Мой старший брат Саид просто прозябает в Чечне, никому не нужный. А он - член Союза композиторов, музыковед, композитор, закончил Московский Институт им. Гнесиных. Он - ученик Хачатуряна, профессора Эгейса. Сам Хачатурян дал ему наказ глубже и чаще использовать народные напевы в своих произведениях. С легкой руки Хачатуряна он написал концерт для трубы с оркестром, ораторию, симфонию. А сейчас он никому не нужен. А ведь он много знает. Наш отец Умар Димаев - народный артист, известный собиратель музыки народов Кавказа, человек уровня Пятницкого, дал толчок многим разрозненным версиям народного фольклора. Младший брат - пианист. Он вынужден жить в Германии. Культура же, как земля. Она родит. Но должны быть люди, которые будут эту культуру хранить и развивать.

Оксана Челышева

Опубликовано 1 июня 2004 года.