"Детеныши в логове льва". Дети в ИГИЛ (запрещена в РФ) - выводы и рекомендации ICSR
Проблема «детей в ИГИЛ*» (запрещена в РФ) остается острой и актуальной. Что будет с детьми, родившимися или рекрутированными в ИГ*, оказавшимися на оккупированной территории или вывезенными туда родителями? Как сложится их судьба и как воспримет их общество? Даст ли шанс на реабилитацию тех, кто участвовал в боях, и возвращение к родственникам тех, кто оказался в ИГ* не по своей воле?
На сайте Международного центра исследования радикализма (ICSR) напечатан аналитический доклад 2018 года «Детеныши в логове льва. Индоктринация и вербовка детей в Исламское государство*». Автор – Джина Вейл.
В докладе анализируются причины вовлечения детей в ИГ*, модели радикализации и вербовки несовершеннолетних, способы воздействия на детей.
Выводы доклада выглядят так:
В ходе своего проекта «Халифат» (2014–2017 годы) Исламское государство (террористическая организация, запрещенная в РФ - НН) стремилась подвергнуть идеологической обработке, завербовать и использовать детей, чтобы и населять свое «государство», и набирать свою армию. Чтобы разработать эффективные инициативы по реабилитации и реинтеграции детей, родившихся и / или выросших под управлением ИГ*, необходимо изучить факторы, побуждающие детей вступать в cвязи с этой группировкой.
• Дети отличаются от тех несовершеннолетних иностранных граждан, которые были радикализованы и выехали (или насильно доставлены) в Ирак и Сирию. Локальную вербовку детей на территории ИГ* нельзя разделить на последовательные стадии идеологического вовлечения и обучения. Вместо этого ИГ* создал целостную и комплексную стратегию радикализации несовершеннолетних, сочетая формальные и неформальные, прямые и косвенные, совместные и принудительные, а также индивидуальные и систематические методы одновременно и пропаганды, и идеологической обработки.
• В соответствии с официальной и неофициальной пропагандой ИГ* вербовка детей ИГ* характеризуется шестью параллельными и взаимосвязанными подкатегориями или «путями влияния».
Пути влияния
• Похищения и принудительный призыв. В процессе территориальной экспансии ИГ* похитили тысячи детей из детских домов, школ и семей. По оценкам, среди детей в возрасте до 14 лет более трети составляют 6800 езидов, похищенных в Синджаре в 2014 году, и еще 800–900 человек были похищены из Мосула.
• Нечувствительность к насилию. Широко распространенная публичность ИГ* и проявление жестокости на его территории служили для того, чтобы дети воспринимали насилие и смерть как норму. Детей поощряли наблюдать за публичными забиваниями камнями, ампутациями и обезглавливанием, что служило для сдерживания естественного чувства отвращения или страха. Такое эмоциональное «перепрограммирование» приводит к тому, что дети воспринимают насилие как «естественный» образ жизни, и способствует тому, что дети сами начинают применять насилие в качестве бойцов, мучителей и палачей.
• «Позитивное» управление. В контексте продолжающегося конфликта и повсеместных лишений ИГ* зарекомендовало себя как эффективный управляющий, по сообщениям, снижающий уровень преступности и предоставляющий общественные блага и услуги. Что касается детей, то ИГ* эксплуатирует стремительный рост грамотности и посещаемости школ в Сирии. ИГ* успешно преобразовало классные комнаты 1350 начальных и средних школ в вербовочные пункты, поставляя свои ограниченные идеологические учебные программы для более чем 100 000 учащихся мужского и женского пола.
• Социальные факторы. Из-за информационной изоляции ИГ* стремилась создать идеологические эхо-камеры среди детей. Символы членства в группах - включая форму, оружие и подарки - играли на финансовых мотивах местных детей для зачисления в армию и провоцировали давление со стороны сверстников, чтобы те согласились и присоединились к привилегированному «сословию». Сочетая выгоды, связанные со статусом, и дух товарищества, группировка использовала стремление детей к целеустремленности и принадлежности. Благодаря социальным связям, физическому отчуждению и идеологическому промыванию мозгов даже самых молодых новобранцев ИГ* послало четкий сигнал, что он ценит детей Сирии и Ирака.
• Потеря / замена положительных образцов для подражания. В Сирии среди гражданского населения погибло более полумиллиона сирийцев (с 4166 погибшими среди гражданского населения только в 2018 году), ИГ* ответило на желание детей отомстить, внести свой вклад в семейный доход или просто создать новый пример для подражания. Для «детёнышей» (мальчики), доверие отцам, бизнесменам и лидерам коммьюнити было заменено гипермаскулинными борцами, выставляющими напоказ богатство, статус и демонстрирующих авантюризм и агрессию.
• Доверенные взрослые влиятельные лица. Хотя многие дети, как сообщается, поступают на военную службу «добровольно», семья остается решающим фактором для вербовки. В частном порядке ИГ* опиралось и поощряло родителей интегрировать идеологическую обработку в «нормальное» родительское воспитание детей. Публичное доверие, оказанное учителям и педагогам, уменьшило критический анализ информации и обучения со стороны детей. Доверенные лица «нормализуют» процесс и создают ложные безопасные пространства, устраняя барьеры на пути принятия детьми односторонней идеологии ИГ*.
Выводы и рекомендации
• ИГ* успешно определила социальные, экономические и идеологические потребности детей на своей территории, предоставляя реальную возможность молодым новобранцам вовлекаться и строить будущее для себя и своего сообщества. Таким образом, противодействие также необходимо поддерживать физически, демонстрируя и выполняя обязательства по восстановлению общин и улучшению условий жизни. Если не будет ощутимых долгосрочных последствий и возможностей для детской активности, радикальные идеи и структуры управления будут продолжать оказывать на них влияние.
• Практика управления ИГ* обеспечила эффективную работу для новобранцев из числа взрослых и детей; тем не менее, можно выявить не только слабые стороны, но и извлечь позитивные уроки для будущего по стабилизации и управлению регионом. Например, образовательные инструменты ИГ*, основанные на онлайн-приложениях, преодоление проблем закрытия школ или нехватки преподавательского состава. Такие меры можно копировать, чтобы обеспечить рентабельную систему позитивного участия и образования детей в освобожденных районах.
• Усилия по создания контраргументов коммуникациям ИГ* могут использовать действия ИГ* в качестве свидетельства лицемерия и эксплуатации детей. Должно быть очевидно, что следует поставить заслон тому гипернасилию со стороны ИГ*, от которого дети уже стали травмированными и нечувствительными к насилию. Вместо этого лицемерие, использование детей в качестве живых щитов для трусливых взрослых боевиков или практика похищения и принудительного призыва в армию, унаследованного от баасистского режима Саддама Хусейна, могут обнажить суровую реальность действий ИГ*.
• В дополнение к позитивным мессиджам дети нуждаются в позитивных авторитетах и ролевых моделях. Вместо краткосрочных привилегий от дохода и статуса, взрослые и сверстники, которым дети доверяют, должны пролить свет на долгосрочные последствия связи с этой группировкой, включающей стигматизацию, судебное преследование и лишение гражданства. Альтернативные идентичности и варианты жизненных путей позволят детям заслужить уважение своих сообществ и позволят им играть активную роль в восстановлении своих сообществ в эпоху после ИГ*.
* Террористическая организация, ее деятельность запрещена на территории РФ
