Тегеранские дни: два аэропорта
Начинаю серию рассказов о моей поездке в Тегеран. Не знаю, сколько в этой серии будет сюжетов, наверное, не меньше шести, а может и больше. Не спланировалось еще в голове. В прошлый раз, весной, когда на праздник Новруз я махнул в Ардебиль и Тебриз, вначале думал описывать увиденное хронологически, то есть последовательно рассказывать о днях в Южном Азербайджане. Но потом повествование само собой вылилось в тематические рассказы – о политике, городах, людях этих городов. Наверное, так будет и в этот раз.
Почему поехал (полетел) в Тегеран? В Европе я был, и в бывшем СССР полетал-поездил, дважды гулял по Эмиратам, трижды по Турции, но такого интереса как к Ирану, у меня там не было. Наверное потому, что государство и общество Ирана закрыты, на телеканалах их не показывают или делается это коротко и очень предвзято, а газетные статьи все посвящены антииранской политике США. Представьте, что Америку я видел на экранах и страницах так много и разно, что за свой счет никогда туда не поеду. Только в Лондон хочется. Более в Европе (за свой счет, конечно) мне делать нечего.
Тегеранские репортажи начну с бакинского аэропорта, так как все путешествия начинаются, как известно, с ворот. Здесь и дальше увиденное буду невольно сравнивать с Баку и Азербайджаном. Так интересней мне и уважаемым читателям.
Обычно я приезжаю и отъезжаю из бакинского аэропорта на такси. 20 манат туда и столько же обратно – даже по бакинским меркам недешево. 1 манат почти равен 1 евро. Рассчитав, я решил на этот раз приехать на своей, припарковать ее на аэропортовской площади и на ней же вернуться. Стоимость парковки в сутки там 5 манат. За 4 дня я заплатил столько, столько дал бы таксишнику в один конец.
Припарковался и забыл, что аэропорт переехал в новое здание! В прежнем – еще почти новом и гигантском-модерновом, теперь принимают и отправляют внутренние рейсы. Зашел прежнее здание, а в нем пассажиров почти ноль. Лишь один у стойки регистрации, да и работников не видно. Хорошо, что новое здание, где обслуживают зарубежные рейсы, совсем рядом и фасадом выходит на ту же площадь.
В новом здании аэропорта я впервые. Красиво, эффектно, стильно. Строить наши умеют. Фотографии не обманывают. Но не научились еще работники стильных, современных офисов вести себя подобающе эффектному зданию. Если не обращать внимание на форменные зеленые кители и фуражки с высокой, как у гестаповцев тульей, наши молодые таможенники вели себя как торговцы на Черкизовском рынке. Один кричал что-то товарищу, хотя правильней было бы подойти и сказать тихо, не раздражая пассажиров. Другой издали спрашивал, не угостит ли его коллега чаем-кофе. Да так громко, что нельзя было не оглянуться на обезвоженного юного государственного чиновника. Руки у всех в тесных брючных карманах. Ручной бильярд, как я понял, у этих ребят самый популярный. Ну и конечно, смачные мужские поцелуи, с громким шлепком дружественных ладошек.
Как к этому относиться? Назовешь петухами – обидятся и полезут в драку, но целоваться в губы, да еще в обществе? Я не против: если у вас такие интимные страсти и в вашем ведомстве они приветствуются, делайте друг с другом что хотите, но для этого же есть закрытые помещения. А здесь вокзал, кругом пассажиры с детьми…
Хочется, чтобы главный начальник чиновников, служащих в аэропорте им. Г.Алиева, прочитал эти строки и понял: профессиональная подготовка персонала его службы заключается не только в определении фальшивости оттисков печатей в паспортах. Вести себя достойно и главное, скромно, тихо, не становиться центром внимания пассажиров, а быть по возможности незаметным и полезным - вот в чем должно заключаться профессиональное мастерство. Все-таки вокзалы, уважаемый главный вокзальный чиновник, и улочки на бульваре - очень разные общественные места, предполагающие разную манеру поведения.
Сели в самолет, выйдя из широкого автобуса. Гражданский самолет Embraer-195 производства Бразилии вполне хорош, соответствует эконом-классу. Четыре ряда широких кожаных сидений, причем колени в спинку переднего сиденья не упираются. За 1 час 10 минут полета по маршруту Баку-Тегеран нас вкусно накормили и напоили. Салон самолета был на треть пустой, так же и на обратном пути. Я даже могу сказать точно, так как слышал разговор бортпроводников. Возвращались из Тегерана в таком же самолете 61 человек, при минимальной вместимости лайнера в 98 пассажиров (последняя цифра взята из интернета).
И вновь об азербайджанском персонале. Почему-то половина бортпроводников у нас молодые мужчины. Может, так и надо, в критической ситуации они сумеют запаковать буянящего пассажира, а террориста застрелят точно в глаз. Но в общении с пассажирами этим бугаям, как я понял, неуютно. На пути в Тегеран демонстрировать в салоне пассажирам способы самозащиты при авариях поручили одному такому парню. Надо было видеть, как ему было неуютно и даже стыдно от того, что вынужден выполнять «женскую работу». Он маялся, мялся, раздвигал руки вяло, только обозначал, причем быстро и отрывисто какие-то действия по заполнению воздушного мешка воздухом и показывал прочие манипуляции крайне неохотно. При этом с широкого борцовского лица не сползала приклеившаяся виноватая улыбка, так и говорящая зрителям: ну не мое это дело, я в первый раз, проводница больная и мне поручили, конечно, я смешон, но что мне делать, вы бы показывали лучше?
Первые мои снимки территории Ирана с высоты
Уважаемый гендиректор «Азербайджанских Авиалиний» Джахангир Аскеров! Прошу вас обратить внимание на поведение персонала в здании аэропорта и профессионализм бортпроводника самолета на рейсе Баку-Тегеран, 4 октября 2014 года! Я понимаю – парень хороший, успешно сдал экзамены и принят в «АЗАЛ», и конечно, деньги и родственные связи его родителей никакой роли при этом не играли. Да мне и нет разницы, что происходит в подчиненной вам компании. Но до тех пор, пока это не касается безопасности, самочувствия и комфорта пассажиров. Мне не нравится видеть, как смачно целуются ваши подчиненные и сознавать, что им страшно не хочется объяснять мне правила спасения при самолетной аварии.
Наконец, мы приземляемся в тегеранском аэропорту им. Имама Хомейни. При посадке Embraer сильно тряхло и качало в стороны. Поинтересовавшись в интернете характеристиками этого самолета узнал, что такое поведение свойственно бразильской машине. Черт с ними, качаниями, главное, что все целы и зубы на месте.
Иранская действительность встретила прямо на бетонке местного аэропорта. После глянца бакинских машин спецтехника в аэропорте Тегерана удивила своей старостью и побитостью. Как будто все эти подъемники, транспортные и багажные машины купили на европейской машинной свалке. Все в них работало и двигалось, но внешний вид уж очень непрезентабельный.
Пассажиры нашего рейса вошли в старое и огромное здание аэропорта, сильно похожее на московский «Внуково», и выстроились к нескольким пограничным пропускным пунктам. Все женщины уже были в платках, причем я заметил, как летевшая со мной иранская молодая дама с интересом следила, когда покроет голову гражданка Азербайджана явно распутной наружности. Я тоже уставился. Силиконово-губастая опытная женщина накинула капюшон на окрашенные «в блондинку» и приклеенные к своим накладные волосы сразу, как вышла из самолета, только ступив на трап. В Иране женщинам выходить на улицу из дома, находиться с чужими мужчинами в одном помещении с непокрытой головой строго запрещено.
Выстроились для пограничного контроля, и сразу же местные женщины, по одежде явно провинциалки, сели на грязный пол вместе с детьми. На них уставились иностранцы, удивился и я, даже сфотографировал. Это был мой первый снимок в Тегеране. Потом, когда регистрация стала похожа на пытку, так как каждого пассажира бородатые иранские пограничники проверяли 10-15 минут, молча уставившись в экраны своих компьютеров, юмор иностранцев ослабел.
Потом сели на пол иностранки.
Мы тихо возмущались. Я узрел в происходящем неуважение иранского государства к нуждам и правам отдельного человека и старое программное обеспечение компьютерных программ в ИРИ. Стоящая рядом гражданка нашего Азербайджана моим словам возмутилась, указав на высокие стандарты социальной и медицинской защиты в ИРИ. Я и потом не раз убеждался, что в одних случаях будучи в сравнении с нами отсталой страной, в других параметрах Иран опережает Азербайджанскую Республику.
Я ходил по залу, все больше убеждаясь, что мое пребывание в аэропорте Тегерана будет дольше, чем воздушный путь между двумя нашими столицами.
В очереди стояла группа туристов то ли из Японии, а может из Южной Кореи. Стало душно, и один из юго-восточных азиатов скинул с себя короткую кожаную куртку, оставшись в черной безрукавной майке. Оказывается, иранский пограничник перед компьютерным экраном не спал, а одним глазом следил за нами, так как его реакция последовала скоро. Грубым окриком он указал пассажиру привести себя в вид, подобающий чести пребывания на территории Исламской Республики Иран. Гость подчинился, у него и не было другого варианта. Короткое шоу быстро кончилось, и мы опять ждали...
Азербайджанцев буквально спас пограничник, усевшийся в будку с надписью Iranian – то есть для иранцев. Наши ушлые ребята перешли к ним из очереди для иностранцев, а иранец стал быстро, кажется даже не пользуясь компьютером, ставить свои штампы в паспорта. Я тоже перескочил в новую очередь и меньше чем через 5 минут стоял перед двумя иранскими пограничниками. Первые граждане Ирана, с которыми я увиделся и общался, были местными азербайджанцами. Мы мило побеседовали на родном для нас троих языке, я поздравил их с праздником, спросил место стоянки такси и стоимость проезда, они мне ответили, улыбнулись и пожелали приятно провести время.
Как хорошо встречать земляков в Иране! Азербайджан – обширная земля. Малая ее часть находится в Азербайджанской Республике, где живет 9 с лишним миллионов людей разной национальности. Большинство азербайджанских тюрок постоянно проживают в иранском государстве, составляя второе по количеству этническое аборигенное население ИРИ. Наших в этой стране около 24% из более чем 70 миллионного населения. То есть около 17 миллионов иранских азербайджанцев, - сообщают справочники. У нас говорят, что на самом деле в ИРИ около 30 млн. этнических азербайджанцев, просто часть из них, особенно живущие в столице, зарегистрировали себя персами (фарсами).
(Продолжение следует)
