Азербайджанские мифы: "Армения не развивается (из-за конфликта)"

Продолжение. Начало: Азербайджанские пропагандистские мифы об экономике Армении

Тезис 2. «Экономика Армении не развивается и идет к катастрофе»

В 2009-2016 гг. экономика Армении действительно столкнулась с серьезными испытаниями в виде Глобального экономического кризиса 2008/2009, тяжелой засухи 2010 г., кризиса нефтяных цен 2014-2015 гг., сказавшегося на всем постсоветском пространстве и политических событий 2016 года («Апрельская война» и вооруженный мятеж боевиков «Сасна Црер»). Так что этот период действительно оказался нелегким для страны. С 2017 года Армения вышла из кризиса, но в 2020 году в связи с коронавирусом вновь погрузилась в него. И кто-кто, но я обстоятельно, в том числе, критически, разбирал социально-экономическую политику всех армянских властей – и таких материалов в этом блоге много. Но вместе с тем, никак нельзя согласиться с мнением, что экономика Армении себя исчерпала или что-то типа того. Чтобы увидеть это, взглянем на динамику реального роста ВВП стран Южного Кавказа за последние 10 лет.

График 1. ВВП стран Южного Кавказа, 2010-2019

Источник: расчеты на основании IMF World Economic Outlook Database, April 2020.

Наиболее равномерным ростом в означенный период характеризовалась Грузия. В силу ряда сложностей, о которых уже было сказано, Армения несколько отстала в темпах роста (в 2019 году индекс Армении оказался на 4% ниже грузинского). В то же время, долгосрочно это тот же самый растущий тренд. В то же время, в Азербайджане такого роста нет. Более того, там вообще нет роста и в период 2011-2019 среднегодовой рост ВВП составлял 1.2%. В Армении в те же годы 4.7%. Таким образом, в Азербайджане просто перекидывают с больной головы на здоровую и растущую экономику объявляют «умирающей», а стагнирующую, видимо, считают растущей вполне бодро. См.: Экономические проблемы Азербайджана. Валовый внутренний продукт.

Конечно, из Азербайджана это выглядит по-другому. Во-первых, Азербайджан объективно богаче Армении, пусть это богатство и сконцентрировано исключительно в нефтегазовом секторе. НО: мы вроде говорили о росте, а не о текущем состоянии дел. А тенденции вообще-то важнее state of affairs. Во-вторых, Азербайджан стартует с высокой базы. Рост в 2005-7 гг. в Азербайджане был действительно внушительным, поскольку открылись месторождения и экономика больше, чем удвоилась в кратчайший период. Однако эти времена в прошлом. В-третьих, население Азербайджана, как минимум до 2014 года экономический рост очень даже ощущало. Это так: «наевшись», элита поделилась и с населением. Реальные доходы населения продолжали расти и после остановки роста ВВП, но и этот резерв был освоен Азербайджаном уже 5 лет назад.

Если же читатель захочет ознакомиться с реальным положением дел, то можно почитать статью, написанную в ответ на заявление Пашиняна о том, что Армения стала лидером региона. Там я подробно разбираю всю экономическую статистику – и то, где это так, и то, где это не так. ВВП на душу населения стран Южного Кавказа. Обогнала ли Армения соседей? (8 января 2020).

Тезис 3. «Из-за Карабаха (Карабахского конфликта) Армения не развивается»

Это довольно спорное утверждение. Если валовой внутренний продукт на душу населения в Армении соразмерен таковому в Грузии и Азербайджане (при исключении нефтяного сектора), то каким образом мы можем заключить, что Армения не развивается? Либо Карабахский конфликт также влияет на Грузию и Азербайджан, либо с этим тезисом что-то не так. Допустим, азербайджанская пропаганда верна. В таком случае может быть два варианта.

Вариант первый: Карабахский конфликт также влияет на Грузию и Азербайджан. В случае Грузии корректнее будет говорить не о Карабахском конфликте, а о собственных конфликтах Грузии – Абхазии и Южной Осетии. А в еще большей степени – проблемы с Россией. См.: Политические причины экономических проблем Грузии и экономический эффект возможного нейтралитета. Если Карабахский конфликт также влияет на Азербайджан, как и на Армению, то этот аргумент не является валидным (диалектически «минус на минус=плюс»), поскольку тогда Азербайджан в равной степени должен исходить из этого фактора и тоже стремиться к уступкам, чего мы не видим.

Соответственно, остается вариант, что Карабахский конфликт влияет только на Армению. Тогда возникает вопрос – а что же влияет тогда на Азербайджан, что размер зарплат, производительность труда, уровень жизни, потребление, к примеру, мяса на душу населения, и многие другие показатели там соответствуют армянским, хотя по идее должны бы сильно опережать, даже без фактора нефти, не говоря уже о том, что она оказывает на все это влияние.

В действительности на данный момент влияние Карабахского конфликта на экономику Армении довольно скромное. Полтора года назад я разбирал доклад экспертов Берлинской школы экономики, по которому потенциальные результаты от урегулирования довольно невелики и для Армении, и для Азербайджана. См.: Экономический эффект от урегулирования Карабахского конфликта. При этом, они скорее выдерживали комплементарный к урегулированию подход.

Можно сказать, что сама война нанесла серьезный урон по армянской экономике. Это действительно так. Война 1992-4 гг., а в большей степени – связанная с ней блокада, привела к росту цен, снижению экспорта, производства, энергетическому кризису и прочим последствиям. Если позволяет знание английского, то можете ознакомиться с моей статьей “ The Karabakh War: Economic Cost and Consequences” в сборнике “Prospects for Peace in Nagorno-Karabakh…” (стр. 103-123). Но что дает нам это знание? Можно ли это поменять сегодня? Вряд ли в 2020 году можно откатить спад, произошедший в 1992, а экономика уже прилично адаптировалась к нынешнему режиму внешней торговли. Современные технологии облегчают обход блокады.

Так что в действительности – война нанесла ущерб экономике Армении, но сегодня его исправить невозможно. Что же касается текущего влияния на экономику, то оно мизерно, как следствие экономика Армении не тормозится из-за конфликта. Более того, экономика Армении продолжает развиваться достаточно высокими темпами, поэтому в предположении, что «Экономика Армении не развивается из-за сохраняющегося Карабахского конфликта» неверны обе части, особенно первая.

Характерно, что в Армении на эту пропаганду все же нашлись «покупатели» - в частности, в этом был убежден первый президент Левон Тер-Петросян, который в своей статье «Война или мир» (1997) привел огромное количество ошибочных аргументов, в том числе 4 принципиальных положения, на основании которых он обосновывал необходимость поэтапного урегулирования, результатом которого стало бы (об этом он уже открыто не говорил) урегулирование в формате общего государства:

·         война должна быть исключена, следовательно, карабахский вопрос должен решаться исключительно посредством мирных переговоров; 

·         сохранять долгое время статус-кво невозможно, потому что этого не позволят ни мировое сообщество, ни экономический потенциал Армении;

·         Карабаху и Армении невыгодна неурегулированность проблемы, поскольку это существенным образом препятствует экономическому развитию Армении и, следовательно, Карабаха, а в отношениях с международным сообществом и особенно соседними странами создает осложнения, которые могут иметь фатальное значение;

·         единственный вариант решения карабахского вопроса - компромисс, что означает не победу одной из сторон и поражение другой, а возможность достижения соглашения в условиях пресыщенности конфликтом.

Как мы видим, два из четырех положения связаны с экономикой. Время показало, что эти тезисы были ошибочны, и это было очевидно большинству политических сил Армении еще десять лет назад, крылатым стало выражение «Серго джан, хорошо жить не будешь пока не решен Карабахский вопрос». Убедив Тер-Петросяна в этом, Азербайджан добился серьезного успеха в своих переговорных позициях, но даже этого не оказалось достаточно. Хотя в 2008 году, мнение, распространяемое Тер-Петросяном о том, что решение Карабахского конфликта является ключом к экономическому развитию Армении, серьезно подогревало внутреннее противостояние в стране.

Тезис 4. Армянские власти являются большими врагами Армении, чем Азербайджан.

(«Карабахский клан» грабит Армению; Пашинян добивает Армению популизмом)

Поскольку этот вопрос имеет отношение к внутренней политике Армении, на нем не следует останавливаться очень подробно. Тем более, что эти темы по другим поводам и в другом формате уже отчасти рассматривались в блоге – и еще будут рассматриваться. Выскажу лишь основные тезисы. Как читатели уже знают, я занимаюсь теневой экономикой, элитной динамикой и неформальностью в Армении и не только – всерьез. Предлагаю ознакомиться с последним на данный момент подробным обзором на эту тему: Теневая экономика на Южном Кавказе в 2019 году.

Согласно данным исследования, доля теневой экономики в ВВП стран Южного Кавказа во второй половине 2019 года составляет порядка 11% в Грузии, 22% в Армении и 38% в Азербайджане.

График 2. Динамика теневой экономики на Южном Кавказе в 2014-9 гг.

Кто-то может сказать, что это уже после «Бархатной революции». Действительно, после революции доля тени снизилась; впрочем, она с тем же успехом снижалась и до того. К примеру, в 2017 году доля тени в ВВП Грузии составляла 15%, Армении 33%, Азербайджана 52.5%. А поскольку наличие теневой экономики зависит от силы институтов, политической экономии власти, типа режима и воли властей, в действительности мы видим, что азербайджанские власти куда больше «грабят» свой народ, если вообще подобные определения уместны.

Часто рассматривались показатели оттока капитала и делались ссылки на исследование Global Integrity Report. Это исследование методологически не было выверено и в последнее время совсем изменило методологию и регистр представляемых цифр. Как бы там ни было, последняя оценка такова: сумма всех отклонений в регистрируемой внешней торговле с развитыми странами по Армении 167 млн в 2017 году и по Азербайджану 1,226 млн тогда же. Global Integrity также предоставляет среднюю по десятилетию цифру – за 2008-2017 гг. Эти показатели таковы:

Там есть также расхождения и по развивающимся странам, но в этом компоненте включается уже погрешность учета и проценты отклонений по странам оказываются неотличимыми. Как бы там ни было, никакого серьезного оттока капитала, по расхождениям во внешней торговле в Армении мы не видим.

Теперь в паре слов – о понятии «Карабахский клан». Клановое мышление в Азербайджане проецируется и на другие страны, в первую очередь, Армению. В Армении нет и никогда не было «Карабахского клана». Клан – понятие родственное, то есть группа родственников и в целом близких людей приходят к власти и расставляют на все должности своих близких не по признаку профессионализма, не по признаку партийности, не по признаку лояльности, а по признаку родства. Естественно, никакого «Карабахского клана» в Армении нет и никогда не было.

Однако в этот пропагандистский тезис верили и многие в Армении. Что же тогда «Карабахский клан»? Во второй половине 1990-ых гг. ряд выходцев из Карабаха, кроме того, люди, связанные с армией, ополчением и добровольческим движением времен Карабахской войны, действовали исходя из коллективных интересов и коллективного понимания будущего Армении. Это – патрон-клиентская группа, а не клан. И существовала она в Армении между 1995 и 1999 гг. Ни до, ни после никакого «Карабахского клана» не существовало даже в виде патрон-клиентской группы.

Для сравнения: «клан Пашаевых» типологически является кланом, как раз потому, что построен по родовому признаку. Но справедливости ради замечу: уже сейчас «клан Пашаевых» эволюционировал и представляет собой патрон-клиентскую группу и способ рекрутирования в элиту, то есть в строгом смысле этого слова уже не является кланом и не исключено, что в каком-то будущем, перестанет быть даже цельной патрон-клиентской группой.

То же самое сейчас азербайджанские власти начинают изобретать и в отношении новых властей, говоря уже об «иджеванском клане», намекая на большое число выходцев в числе назначенцев новых властей. Разумеется, это так же неверно, как и предыдущее. Ну и раз уж заговорили о новых властях, то к вопросу о том, как популизм Пашиняна вредит экономике и подрывает надежды общества. Стоит учитывать, что каждый политик является популистом, и когда Алиев что-то анонсирует из того, что потом не происходит, ну или к примеру, Лукашенко обещает зарплату в 1000 долларов, а получается не более 500, это тоже популизм. Действительно, Пашинян любит публичную риторику и часто прибегает к ней, но создание избыточно положительных образов на экономике никак не сказывается.

Окончание: Азербайджанские мифы: "Армянская экономика принадлежит России (и это плохо)"

Грант Микаелян