«Аркадич»
В каждом регионе есть люди, которых, даже после того, как они ушли в мир иной, вспоминают добрым словом. Естественно, вспоминая человека, вспоминают его дела и след, который он оставил после себя...
Хочу рассказать о коренном тбилисце, которого все, от мала до велика, звали «Аркадичем» и которого старшее поколение многонационального Тбилиси до сих пор прекрасно помнит и, говоря о нём, вспоминает, как он помогал людям, даже незнакомым ему. А в конце говорят, глядя в небо: «Хороший был человек... пусть земля будет ему пухом...»
Естественно, есть небольшой вымысел в образе Аркадича, на который я, как автор, имею право. Также я хотел показать, как жили люди в то время, застойное, как сейчас говорят... А хорошее было то время или плохое – это уже другой разговор...
1
«Здрасьте, Аркадич», «Аркадич, здраствуйте», – продавщицы и немногочисленные утренние покупатели большого гастронома вежливо здоровались с высоким, грузным пожилым человеком, одетым в широкие парусиновые брюки и в лёгкую летнюю рубашку с короткими рукавами. На голове его красовалась кепка-аэродром, которую было принято носить мужчинам в Закавказье. Чуть подняв голову, он вежливо отвечал им в ответ...
Пройдя в кабинет, Левон Аркадьевич или Аркадич, как его все звали, грузно опустился в кресло, и, задумавшись, уставился в окно. А думать ему было о чём: уже целый месяц он ломал себе голову, как перенести остановку общественного транспорта метров на 50, ближе к магазину, где он долгие годы работал заведующим. Чиновник в городском управлении, который ведал этими делами, сразу сказал, что дело трудное, потому что заведующий другим продуктовым магазином, рядом с которым находится остановка, противится этому. Но Аркадич не привык к тому, чтобы ему отказывали, и предложил чиновнику двойной магарыч за сделку...
И вот Аркадич сидел и ждал. Нино, продавщица магазина, принесла ему, как было заведено, грушевидный стакан крепко заваренного грузинского чая с лимоном и подвинула ближе к нему вазу с сахаром и конфетами. Тут Аркадич обратил внимание на то, что под окнами его гастронома появилась машина ГАИ, которая перекрыла дорогу. Потом подъехал лафет, на который была погружена автобусная остановка, а за ней ехал кран. Аркадич, попивая чай, внимательно следил за происходящим. Крановщик поднял будку остановки и стал медленно опускать её на асфальт рядом с магазином. На горизонте появился чиновник городского управления, тот самый, с кем Аркадич договорился. Вдруг Аркадич заметил своего конкурента, заведующего соседним магазином, который противился переносу остановки. Тот что-то кричал, возмущался, а чиновник отвечал ему, оба они энергично размахивали руками. За двойными стёклами трудно было расслышать слова. Тут оппонент внезапно увидел в окне Аркадича, осёкся, и... понурив голову, повернул в сторону своего магазина.
«Нино, будь добра, когда закончат работу на улице, позови ко мне ГАИшника, а потом пригласи ко мне товарища Г...дзе », – сказал Аркадич подошедшей к нему Нино, которую он очень уважал и доверял ей полностью.
Через полчаса зашёл капитан, поздоровался с Аркадичем и, не дождавшись приглашения сесть, молча застыл на месте. Аркадич достал из ящика стола 50-рублёвую купюру и протянул ГАИшнику, сказав: «Мадлоба»*. Не моргнув глазом, капитан милиции сделал какое-то неуловимое движение пальцами, и купюра исчезла в его руках. Аркадич удивлённо посмотрел на руки милиционера, потом – на его лицо и, улыбаясь, восхищённо произнёс на русском: «Фокусник!» Капитан тоже улыбнулся, пожал руку Аркадичу и вышел. Почти следом зашёл чиновник. Аркадич не встал с места, только лишь приподнялся, приглашая того сесть. «Нино, чаю нам и... » – крикнул Аркадич. Было такое ощущение, что Нино только и ждала этой команды. Секунд через 20 она вошла с подносом в руках, на которой были заварной чайник, два грушевидных стакана, нарезанный лимон в блюдечке и бутылка армянского коньяка...
Через час чиновник, из кармана пиджака которого выглядывал конверт с магарычем Аркадича, с туманными глазами и красными щёками неуверенно направился к выходу, где его ожидала служебная машина. «Не может молодёжь пить, обмельчала...» – недовольно произнёс вслух Аркадич, обращаясь к Нино, убиравшей со стола две пустые бутылки армянского коньяка...
Выйдя на улицу и придирчиво осмотрев остановку, Аркадич остался доволен. «Прибыль увеличится в разы», – подумал он и вошёл обратно в магазин. Рабочий день начался хорошо, плодотворно...
2
Аркадича знал весь Тбилиси, горожане его уважали и немного побаивались из-за его крутого нрава. В то же время работники магазина, армяне, грузины, любили его – при всей его строгости он помогал, если кому что-то нужно было, решал все вопросы на любом уровне.
Аркадич родился в 1907 году в Тбилиси, в большой семье: у него было 10 братьев и сестёр, жили они небогато. Повзрослев, все дети шли работать, чтобы помочь родителям прокормить семью. В 28 лет Аркадич влюбился в соседку Соню, которая была младше его почти на десять лет. Она ему очень нравилась: высокая, с чёрными волосами, белокожая, с большими армянскими глазами, но... Было одно «но», которое сдерживало Аркадича – отец Сони служил в НКВД и был на высокой должности... Однако, видя, что дочь тоже любит Левона, отец Сони дал согласие, и была сыграна небольшая, но весёлая свадьба. За годы счастливой совместной жизни у молодых родились дочь и два сына. Тут необходимо отметить, что параллельно у Аркадича была целая армия племянников и племянниц, которая с каждым годом всё увеличивалась...
В Великую Отечественную Аркадича не призвали на фронт, у него была бронь. После войны он работал на разных должностях, пока не стал заведующим большого гастронома в центре Тбилиси. Весь город знал: нужна чёрная икра – к Аркадичу, нужны армянский коньяк, бастурма или суджук – к Аркадичу, чешское, немецкое пиво – также к нему... Каналы доставки этих дефицитных продуктов у Аркадича работали отлично, всё было налажено и продумано до мелочей: когда, кому и сколько заплатить, чтобы не было сбоя...
Подошла Нино и напомнила Аркадичу: «Сегодня к двум часам приедет Рауф из Баку с чёрной икрой, потом, к 4 часам – Гурген из Еревана...». Выслушав, Аркадич кивнул ей. Нино вышла, плотно закрыв за собой дверь. Он начал заранее приготавливать деньги, чтобы заплатить за деликатесы из Баку и Еревана. Считая деньги, Аркадич вдруг заметил своего племянника Жорика, который с весёлым видом проходил мимо магазина. Первое, на что он обратил внимание, у племянника не было усов! Аркадичу стало дурно, он закричал Нино, чтобы она позвала Жорика... Надо отметить, что Аркадич категорично считал, что мужчина должен, обязан носить усы, тем более, кавказский мужчина. У него самого были усы, которые он всегда любил поглаживать и которыми гордился...
Жорик два месяца пробыл в Москве, приехал оттуда всего пару дней назад и до сих пор был под впечатлением своих приключений в столице. Услышав голос Нино и указание зайти к Аркадичу, которого он всегда побаивался, парень напрягся и первой мыслью его было убежать... Осторожно приоткрыв дверь и войдя в кабинет Аркадича, Жорик предстал перед ним, опустив голову. «Ты что, негодник, где твои усы?! Сеперавор** ты, вот ты кто! Разве не знаешь, что мужчина без усов – как корабль без парусов, как женщина без трусов?! Вон! Чтобы я тебя не видел, пока не отрастёшь усы! На глаза мне не показывайся!!!», – гневно закричал на племянника Аркадич. В течении секунды Жорика уже не было в кабинете...
Расплатившись с Рауфом и Гургеном, Аркадич позвал Нино и сказал, что едет домой пообедать. В это время послышался приближающийся знакомый женский голос. Вошла симпатичная блондинка средних лет... Нино зло посмотрела на неё, вышла и почти сразу же принесла коньяк, шоколад, разрезанный лимон... «Меня нет... Ни для кого», – сказал ласковым голосом Аркадич, обращаясь к Нино, по ходу усаживая гостью на диван...
Блондинка была женой военного генерала, частенько захаживала к Аркадичу и, пользуясь его добротой и широтой кавказской души, бесплатно, в виде презента, получала разные деликатесы. Сам генерал пару раз заходил в гастроном с недовольным видом, но было явно заметно, что он приходил не отовариваться, а посмотреть на Аркадича...
3
Сев в свою «Волгу» «ГАЗ-21» чёрного цвета с «зеркальными» номерами, Аркадич медленно поехал по улицам родного Тбилиси...
Войдя в дом, он увидел родную сестру с сыном. «Наверное, снова надо будет звонить в милицию... Интересно, что на это раз этот чатлах***натворил...» – здороваясь с сестрой и не обращая внимания на племянника, подумал Аркадич...
Позвонив начальнику милиции района и решив вопрос оболтуса-племянника, Аркадич собрался принять душ, отдохнуть и повозиться с внуком Серго. Трёхлетний пацанёнок с чёрными шустрыми глазами запал в душу Аркадичу. Из всех своих внуков он выделил этого малыша, называя его “Гайлом» ****. «Из этого малыша выйдет толк, запомните мои слова», – всегда говорил Аркадич, сажая Серго на колени, угощая конфетами, мандаринами и прочими сладостями.
Часам к 11-ти ночи зазвонил телефон. Аркадич взял трубку, поздоровался и... Тут он побледнел, голос задрожал... Вся семья напряглась, только малыш Серго, не понимая, что с дедом в такие минуты опасно общаться, тянул его за рукав рубашки, требуя поиграться с ним...
«Где... Вано?» – тихо, сиплым, не предвещавшим ничего хорошего голосом произнёс он, положив трубку телефона. В ответ тишина... «Ара, Вано!»– крикнул Аркадич. Из другой комнаты выскочил Вано, двадцатилетний младший сын Аркадича, встал около отца, понурив голову.
Все боялись смотреть на перекошенное лицо Аркадича.
«Ты что купил сегодня в магазине у Гиви?» – спросил он тихим голосом.
Молчание. Аркадич повторил вопрос.
«Рыбные консервы «Кильки...» – шёпотом ответил Вано.
Тут Аркадича понесло, он так раскричался, что стены дома задрожали от его разъярённого голоса: «Что ты натворил!? Что скажет Гиви, завмаг, мой коллега?! Что сын Аркадича ест «Кильки»?» Что, у нас нет чёрной икры, что ли?! Что скажут соседи, родственники, друзья?! Это же на радость моим недругам! Позор, хайтарак*****, как я буду людям в глаза смотреть?!»
«Папа, я не люблю икру...» – хотел было объяснить отцу сын...
«Где банка? Покажи!» – сквозь зубы проговорил Аркадич.
Вано молча подошёл к холодильнику, достал с нижней полки недоеденную им банку «Кильков» и поставил на стол. Аркадич брезгливо взглянул на банку. С банки же, мило улыбаясь Аркадичу, смотрела на него рыбёшка...
«Соник, выкинь эту дрянь!» – приказал он супруге, а затем обратился сыну: «Ты хоть понимаешь, что натворил? Как я буду ходить по Тбилиси!? Вай, что будут говорить люди... Сын Аркадича ест «Кильки»!»
Тут же, резко повернувшись к жене, сказал: «Принеси икру и ложку». Жена послушно достала из холодильника трёхлитровый баллон, наполненный чёрной икрой, поставила на стол. «Ешь!» – сухо и коротко скомандовал Аркадич, обращаясь к сыну. Вано молча сел за стол, взял столовую ложку, кусок хлеба и, давясь, начал есть чёрную икру...
Аркадич скончался в 1969 году, практически до пенсии работая завмагом в своём родном гастрономе. До конца своей жизни он помогал людям, ему приходилось решать проблемы всей своей семьи, проблемы целой армии родственников – племянников, племянниц, их детей. Он уставал от всего этого, но в то же время получал удовольствие от того, что может помочь кому-то, что он востребован...
Аркадича провожали всем городом... За гробом шла его семья, многочисленные племянники и племянницы, их дети. Все плакали, причитая, что потеряли Отца...
Мадлоба* - на грузинском «спасибо».
Сеперавор** – на старом тбилисском сленге «гомик».
Чатлах*** – на армянском «мерзавец»
Гайл ****– на армянском «волк»
Хайтарак***** – на армянском «позор»
На капоте "Волги ГАЗ-21! был установлен скачущий олень.
